увидите. Придется пропустить десятки тонн груза через три таких вот
игольных ушка. - Он ткнул пальцем в сторону люка. - В самом корабле и
того хуже, так. Переходы узкие, перегорожены переборками с комингсами.
- С точки зрения герметичности и безопасности от метеоритов это дает
большие преимущества, - заметил Ермаков.
Они прошли камеру и стали подниматься по гофрированным ступенькам
ярко освещенного коридора.
- Термоядерная ракета - дело, так сказать, новое, - говорил Краюхин.
- Многих ее возможностей и преимуществ не учли, проектировали по
старинке, как обычные ракеты. Рутина, ничего не поделаешь... А вот здесь
начинается новое...
Краюхин толкнул тяжелую стальную дверь, и они оказались в обширном
помещении, заполненном незнакомыми Быкову приборами и распределительными
щитами.
- Здесь рубка, - сказал Краюхин. - А там, - он указал на стену
напротив входа, - за титановым кожухом находится сердце "Хиуса" -
фотореактор. Специальное устройство создает поток плазмы, поток голых
тритонов, ядер сверхтяжелого водорода, который крошечными порциями, по
нескольку тысяч порций в секунду, выбрасывается вниз. Мощное
электромагнитное поле, образуемое пятью соленоидами над реакторными
кольцами, резко тормозит комочек плазмы, в результате чего в нем
начинается термоядерная реакция. Точка торможения находится в фокусе
параболического зеркала - нижней поверхности корпуса "Хиуса". Плотный
поток электромагнитных колебаний, нейтронов, ядер гелия и
непрореагировавших тритонов бьет в зеркало и создает огромную силу
тяги... Конечно, - добавил Краюхин, помолчав, - не будь слоя "абсолютного
отражателя", корпус корабля мгновенно, так сказать, прогорел бы насквозь.
Первый "Хиус" сгорел потому, что где-то был нарушен этот защитный слой.
- Это неизвестно, - сухо бросил Ермаков.
Он ходил по рубке, заглядывал в приборы и что-то записывал в
записную книжку. Краюхин пожевал губами, помолчал.
- Фотонная ракета - новое дело, - сказал он. - Огромное дело.
Будущее человечества... - Он снял очки, стал протирать стекла, глядя на
Быкова круглыми глазами. - "Благосклонная природа, вероятно, знает,
почему она не хочет, чтобы мы превратили наш земной мир в скромный рай и
на этом успокоились, и почему она заставляет нас завоевывать новые миры -
те последние и крайние миры, ключом к которым должны стать фотонные
ракеты". Это сказал более полувека назад один весьма умный немец; тогда
фотонные ракеты казались отдаленной мечтой. А теперь этот ключ к
последним и крайним мирам у нас в руках. Но мы еще не научились им
пользоваться по-настоящему. Много, еще очень много несовершенного,
непонятного. И много рутины. Вот хотя бы эти атомные ракеты на "Хиусе".
При фотонном приводе они - как кляча, запряженная в новейший атомокар.
- Но ведь иначе "Хиус" не мог бы стартовать с Земли, - вставил Быков
робко.
Краюхин снова водрузил очки на нос.
- В ближайшем будущем мы, вероятно, вообще откажемся от стартов с
Земли. "Хиусы" будут стартовать с искусственных спутников.
- Понятно, - сказал Быков. - Но пока-то "Хиус" берет запас обычного
для ракет топлива?
- Очень немного. Едва пятую часть полетного веса. Только для того,
чтобы оторваться от Земли, выйти из плотных слоев атмосферы, легко
поддающихся радиоактивному заражению. А затем включается фотонный
двигатель. "Хиус" не знает неудобств, связанных с невесомостью. Он
движется с постоянным ускорением в десять метров в секунду за секунду,
таким же, что и ускорение силы тяжести на поверхности Земли. Таким
образом экипаж "Хиуса" избавлен от невесомости и всех ее неприятных
последствий. "Хиус" - по крайней мере, в межпланетных перелетах - не
знает долгих и тоскливых рейсов по инерции, продолжающихся годы. Он
развивает гигантские скорости и расстояния до планет покрывает за дни и
недели. "Хиус" - это и есть ключ "к последним и крайним мирам".
- "Хиус" - ключ к большим планетам, - странным, сдавленным голосом
проговорил Ермаков.
Он стоял, склонившись над каким-то прибором, и Быков не видел его
лица.
Краюхин сжал губы.
- Пойдемте, товарищ Быков, - хмуро сказал он. - Я покажу вам
остальные помещения.
Они обошли весь корабль, заглянули в жилые каюты, в кают-компанию, в
камеры-хранилища. Все было предельно просто, почти голо. В жилых каютах -
голые мягкие стены, выдвижные койки с широкими эластичными ремнями,
стенные шкафы, низкие и мягкие кресла, наглухо принайтованные к
пружинящему полу. В кают-компании - большой круглый стол, мягкие кресла,
в мягких стенах - буфет, книгохранилище. На столе лежал забытый, видимо,
листок бумаги с неровными строчками вычислений. Краюхин забрал его.
("Чокан, - сказал он с усмешкой. - Математик...")
Когда они вернулись к люку, "Хиус" был окружен машинами и людьми.
Ермаков что-то говорил начальнику группы обслуживания, тот кивал,
переспрашивал и на ходу раздавал приказания толпившимся возле него
рабочим - молодым ребятам, вероятно, только что со студенческой скамьи.
- Едем домой, - сказал Краюхин. - Если завтра закончат перезарядку
реакторов, послезавтра начнем погрузку.
- Да! - вспомнил вдруг Быков, усаживаясь в автомобиль.
- Я совершенно забыл. А "Мальчик"? Куда его погрузят?
- Наверх, - ответил Краюхин. - "Мальчик" пропутешествует через
пространство верхом на "Хиусе". Так...
- Мгм... - начал было Быков, но осекся и больше расспрашивать не
стал.
"КАК АРГОНАВТЫ В СТАРИНУ..."
Отчет Ляхова был заслушан на следующий день. В просторном кабинете
начальника Седьмого полигона едва разместились, кроме межпланетников,
человек тридцать работников ракетодрома, инженеров с верфей "Вэйдады
Ю-и", представителей научно-исследовательских и проектных учреждений,
связанных с Комитетом межпланетных сообщений. Ляхов, бледный и
улыбающийся, говорил быстро, четко, постукивая для убедительности
Скачать книгу [0.24 МБ]
Пирамида