2
Около часу ночи, когда решено было уже расходиться по койкам,
ввалился вдруг министр печати - очень веселый, рот до ушей, громогласный и
велеречивый. И сразу же всем стало очевидно: имеется хорошая новость.
Наконец. И вопреки всему. Первая за весь день.
- Ну?! - сказано было ему навстречу чуть ли не хором.
Впрочем, оказалось, всего-то навсего: шестое издание "Счастливого
мальчика". Подарочное. Десять тысяч экземпляров. Яркая черно-синяя
лакированная суперобложка. Иллюстрации Аракеляна. Предисловие Некрасавина.
Элегантно. Скромно. В высшей степени достойно.
- Фу ты, ну ты три креста, - произнес, повертев в руках книжку,
Кузьма Иванович - с уважением, но довольно, впрочем, равнодушно. Он был
безнадежно далек от изящной словесности и вообще от пропаганды пополам с
агитацией, хотя и допускал, что данное литературное произведение вносит в
политический имидж обожаемого Президента некий неуловимый, но существенный
нюанс.
- А-ат-менно!... А-а-тменно!.. - пел Эдик, листая мелованные страницы
с голубым обрезом. Бледно-конопатое лицо его вдохновенно светилось: этот
томик был - его затея, его забота, его трепетная редактура. Он чувствовал
себя как бы теневым соавтором. У книг политических деятелей всегда есть
соавтор, почтительно и скромно скрывающийся в титанической тени
величественного монумента - Эдик был безусловно и радостно согласен на
такую роль.
А Кронид так же радостно, но совершенно уж бескорыстно сиял,
оставаясь, по обыкновению, в сторонке. И сиял, потирая огромные белые
ладони, гордый собою министр печати - Добрый Вестник. Все было прекрасно.
Все было ОЧЕНЬ ХОРОШО. И при этом - все было схвачено. Тираж - завтра же,
в четырех крупнейших магазинах Санкт-Петербурга и в трех - Москвы. И
завтра же самые серьезные рецензии - "Невское время", "Петербургские
ведомости", а в столице - "Известия", "Общая" и - обязательно! - "Путь
правды"... А там уже и радио на подхвате, и телевидение, и
рекламно-коммерческие структуры, само собой... Схвачено - все. У нас так:
если уж схвачено, то - схвачено... Мы (у нас) - такие.
Галдели, хватали друг у дружки из рук, листали, любовались,
гордились, отпускали уважительные шуточки, пока наконец, уловив в ласковых
и теплых волнах всеобщей эйфории ледяные струйки усталой скуки, он не
отобрал у них решительно книжку со словами:
- Все. Хватит. Иду в горизонталь... И если какая-нибудь падла
осмелится побеспокоить меня раньше десяти - молитесь!..
Нестройный хор пожеланий доброй ночи проводил его и остался за дверью
на жилую половину.
Он прошел через биллиардную, темную, холодную, пропахшую хорошим
табаком, одеколоном и еще чем-то, мелом, наверное. За целиком стеклянной
стеной слева и здесь тоже стоял непроницаемый туман, подсвеченный красным.
Поблескивали в сумраке лакированные поверхности, слабо светлели шары,
тяжелые и неподвижные на сукне стола.
Он уже миновал стол и стойку для киев и уже взялся за теплую
деревянную дверную ручку, как вдруг испытал шок, мгновенный и болезненный
- вздрогнул, обомлел, даже пОтом, кажется, его окатило: кто-то тихо сидел
в самом темном углу, в "курительной", за столиком, где пепельница,
окруженная пачками сигарет и пакетами табака, - кто-то угольно-черный,
темнее тьмы, с выставленной вперед бешеной бородкой Грозного царя...
Николас. Про него доносили, что бородку отпустил... бороденку... и
сделался он, якобы, сразу же похож на Иоанна Грозного в исполнении артиста
Николая Черкасова... И блестели влажные во тьме неподвижные глаза.
Не было там никого. Морок. Угрюмая игра теней и отсветов. Господь с
ним, нельзя о нем так много думать, не стоит он того. Ей-богу, не стоит...
Он передохнул, преодолев судорогу, и вышел в гостиную, - на свет, в
тепло, мягкость и уют Золотой гостиной.
Здесь все было белое и золотистое, нарядное, несколько помпезное и
казенное... министерство иностранных дел... Он не любил эту комнату. Это
было помещение для дипломатических отправлений - вместилище роскошной
мебели, золотистых драпировок и пригашенных бра, похожих на полузакрытые в
распутной неге глаза. Но - красивое - красивое помещение, ничего не
скажешь.
Он, торопливо и не слыша собственных шагов по обтянутому сукном полу,
миновал Золотую и, совсем уже собравшись повернуть в анфиладу, в последний
момент раздумал и повернул в кабинет.
Здесь снова оказалось темно и прохладно, даже холодно. Слабо мерцал
звездным небом экран компьютера на рабочем столике, и компьютер на большом
столе тоже работал - модемы бесшумно и стремительно качали информацию -
мегабайты, гигабайты, и что там еще идет за "гигами" (и все тут же
запускалось в обработку, которой он теперь уже не понимал, даже и не
пытался: там работали какие-то незнакомые, сумасшедшей сложности программы
и принципы) - в прорву, в невообразимые свалки, склады, кладбища
информации, - и все это могло оказаться полезным, могло понадобиться ему в
любой момент, и никогда почти не становилось полезным, и никогда не
надобилось, оставаясь навеки в невидимых и неосязаемых штабелях, грудах,
рулонах, пластах...
Сама мысль об обладании этой неописуемой сокровищницей возбуждала.
Или - делала глупым? Или не глупым, а просто ребенком? Ведь все
компьютерщики - будь они программеры, хакеры или простые юзеры-чайники -
все они дети: они играют. Всегда. Чем бы они ни занимались - они играют,
играют роскошной умной игрушкой. Самозабвенно играющие, счастливые дети...
Он решительно уселся за пульт и вызвал программу PERS. На экране
появилось: ФАМИЛИЯ. Он набрал: КРАСНОГОРОВ, и машина тотчас высветила
новый вопрос: ИМЯ, и еще красную семерку рядом. Это означало, что
Красногоровых у нее в памяти теперь уже семеро и она просит уточнения,
который именно из них нужен. В прошлый раз Красногоровых значилось пятеро,
а давно ли, казалось бы, это было?
- Размножаются, как проститутки... - проворчал он, набирая свое имя.
Машина откликнулась неожиданно и как-то даже странно:
- СТАС, - появилось на экране и: - СТАНИСЛАВ.
- Что такое? - спросил он у нее недовольно, но тут же понял: сам и
виноват - набирая свое имя, снебрежничал и набрал СТАСЛАВ. - Понятно,
понятно, - пропел он, - значит, какой-то еще Стас у нас теперь объявился.
Посмотрим, что это за Стас такой... - и он выбрал СТАС.
Оказалось тут же, что это некий Стас Красногоров, настоящая фамилия -
Скачать книгу [0.31 МБ]
Пирамида