-- Мы сами знаем, что она не имеет решения, -- сказал Хунта,
немедленно ощетиниваясь. -- Мы хотим знать, как ее решать.
-- К-как-то ты странно рассуждаешь, К-кристо... К-как же искать
решение, к-когда его нет? Б-бессмыслица какая-то...
-- Извини, Теодор, но это ты очень странно рассуждаешь. Бессмыслица
-- искать решение, если оно и так есть. Речь идет о том, как поступать с
задачей, которая решения не имеет. Это глубоко принципиальный вопрос,
который, как я вижу, тебе, прикладнику, к сожалению, не доступен.
По-видимому, я напрасно начал с тобой беседовать на эту тему.
Тон Кристобаля Хозевича был необычайно оскорбителен, и Федор
Симеонович рассердился.
-- В-вот что, г-голубчик, -- сказал он. -- Я не-не могу
дискутировать с т-тобой в этом тоне п-при молодом человеке. Т-ты меня
удивляешь. Это н-неп-педагогично. Если тебе угодно п-продолжать, изволь
выйти со мной в к-коридор.
-- Изволь, -- отвечал Хунта, распрямляясь как пружина и судорожно
хватая у бедра несуществующий эфес.
Они церемонно вышли, гордо задрав головы и не глядя друг на друга.
Девочки захихикали. Я тоже не особенно испугался. Я сел, обхватив руками
голову, над оставленным листком и некоторое время краем уха слушал, как
в коридоре могуче рокочет бас Федора Симеоновича, прорезаемый сухими
гневными вскриками Кристобаля Хозевича. Потом Федор Симеонович взревел:
"Извольте пройти в мой кабинет!" -- "Извольте!" -- проскрежетал Хунта.
Они уже были на "вы". И голоса удалились. "Дуэль! Дуэль!" -- защебетали
девочки. О Хунте ходила лихая слава бретера и забияки. Говорили, что он
приводит противника в свою лабораторию, предлагает на выбор рапиры,
шпаги или алебарды, а затем принимается а-ля Жан Маре скакать по столам
и опрокидывать шкафы. Но за Федора Симеоновича можно было быть
спокойным. Было ясно, что в кабинете они в течение получаса будут мрачно
молчать через стол, потом Федор Симеонович тяжело вздохнет, откроет
погребец и наполнит две рюмки эликсиром Блаженства. Хунта пошевелит
ноздрями, закрутит ус и выпьет. Федор Симеонович незамедлительно
наполнит рюмки вновь и крикнет в лабораторию: "Свежих огурчиков!"
В это время позвонил Роман и странным голосом сказал, чтобы я
немедленно поднялся к нему. Я побежал наверх.
В лаборатории были Роман, Витька и Эдик. Кроме того, в лаборатории
был зеленый попугай. Живой. Он сидел, как и вчера, на коромысле весов,
рассматривал всех по очереди то одним, то другим глазом, копался клювом
в перьях и чувствовал себя, по-видимому, превосходно. Ученые, в отличие
от него, выглядели неважно. Роман, понурившись, стоял над попугаем и
время от времени судорожно вздыхал. Бледный Эдик осторожно массировал
себе виски с мучительным выражением на лице, словно его глодала мигрень.
А Витька, верхом на стуле, раскачивался как мальчик, играющий в лошадки,
и неразборчиво бормотал, лихорадочно тараща глаза.
-- Тот самый? -- спросил я вполголоса.
-- Тот самый, -- сказал Роман.
-- Фотон? -- Я тоже почувствовал себя неважно.
-- Фотон.
-- И номер совпадает?
Роман не ответил. Эдик сказал болезненным голосом:
-- Если бы мы знали, сколько у попугаев перьев в хвосте, мы могли
бы их пересчитать и учесть то перо, которое было потеряно позавчера.
-- Хотите, я за Бремом сбегаю? -- предложил я.
-- Где покойник? -- спросил Роман. -- Вот с чего нужно начинать!
Слушайте, детективы, где труп?
-- Тр-руп! -- рявкнул попугай. -- Цер-ремония! Тр-руп за бор-рт!
Р-рубидий!
-- Черт знает, что он говорит, -- сказал Роман с сердцем.
-- Труп за борт -- это типично пиратское выражение, -- пояснил
Эдик.
-- А рубидий?
-- Р-рубидий! Резер-рв! Огр-ромен! -- сказал попугай.
-- Резервы рубидия огромны, -- перевел Эдик. -- Интересно, где?
Я наклонился и стал разглядывать колечко.
-- А может быть, это все-таки не тот?
-- А где тот? -- спросил Роман.
-- Ну, это другой вопрос, -- сказал я. -- Давай сначала решим
вопрос: тот или не тот?
-- По-моему, тот, -- сказал Эдик.
-- А по-моему, не тот, -- сказал я. -- Вот здесь на колечке
царапина, где тройка...
-- Тр-ройка! -- произнес попугай. -- Тр-ройка!
Витька вдруг встрепенулся.
-- Есть идея, -- сказал он.
-- Какая?
-- Ассоциативный допрос.
-- Как это?
-- Погодите. Сядьте все, молчите и не мешайте. Роман, у тебя есть
магнитофон?
-- Есть диктофон.
-- Давай сюда. Только все молчите. Я его сейчас расколю, прохвоста.
Он у меня все скажет.
Витька подтащил стул, сел с диктофоном в руке напротив попугая,
нахохлился, посмотрел на попугая одним глазом и гаркнул:
-- Р-рубидий!
Попугай вздрогнул и чуть не свалился с весов. Помахав крыльями,
чтобы восстановить равновесие, он отозвался:
-- Р-резерв! Кр-ратер Р-ричи!
Мы переглянулись.
-- Р-резерв! -- гаркнул Витька.
-- Огр-ромен! Гр-руды! Гр-руды! Р-ричи пр-рав! Р-ричи пр-рав!
Р-роботы! -- Роботы!
-- Роботы!
-- Кр-рах! Гор-рят! Атмосфер-ра гор-рит! Пр-рочь! Др-рамба,
пр-рочь!
-- Драмба!
-- Р-рубидий! Р-резерв!
-- Рубидий!
-- Р-резерв! Кр-ратер Р-ричи!
-- Замыкание, -- сказал Роман. -- Круг.
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида