другого.
-- Я была дура, -- сказала она довольно спокойно. -- дура истеричная.
Мне почудилось тогда, что он выжал меня, как лимон, и выбросил за порог. А
теперь я понимаю: ему и в самом деле не до меня. Для деликатности у него не
остается ни времени, ни сил. Я все требовала у него объяснений, а он ведь не
мог мне ничего объяснить. Он же знает, наверное, что вы его ищете...
Я встал.
-- Большое спасибо, Майя Тойвовна, -- сказал я. -- по-моему, вы
неправильно поняли наши намерения. Никто не хочет ему вреда. Если вы
встретитесь с ним, постарайтесь, пожалуйста, внушить ему эту мысль.
Она не ответила.
3 июня 78 года.
Кое-что о впечатлениях Экселенца.
С обрыва было видно, что доктор Гоаннек за отсутствием пациентов занят
рыбной ловлей. Это было удачно, потому что до его избы с нуль-т-нужником
было ближе, чем до курортного клуба. Правда, по дороге, оказывается,
располагалась пасека, которую я опрометчиво не заметил во время своего
первого визита, так что теперь мне пришлось спасаться, прыгая через какие-то
декоративные плетни и сшибая на скаку декоративные же макитры и крынки.
Впрочем, все обошлось благополучно. Я взбежал на крыльцо с балясинами,
проник в знакомую горницу и не садясь позвонил Экселенцу.
Я думал отделаться коротким докладом, но разговор получился довольно
длинный, так что пришлось вынести видеофон на крыльцо, чтобы не захватил
меня врасплох говорливый и обидчивый доктор Гоаннек.
-- Почему она там сидит? -- спросил Экселенц задумчиво.
-- Ждет.
-- Он ей назначил?
-- Насколько я понимаю, нет.
-- Бедняга... -- проворчал Экселенц. Потом он спросил: -- ты
возвращаешься?
-- Нет, -- сказал я. -- у меня еще остались этот яшмаа и резиденция
голованов.
-- Зачем?
-- В резиденции, -- ответил я, -- сейчас пребывает некий голован по
имени Щекн-итрч, тот самый, который участвовал вместе с Абалкиным в операции
"Мертвый мир"...
-- Так.
-- Насколько я понял из отчета Абалкина, у них сложились какие-то не
совсем обычные отношения...
-- В каком смысле -- необычные?
Я замялся, подбирая слова.
-- Я бы рискнул назвать это дружбой, Экселенц... Вы помните этот отчет?
-- Помню. Понимаю, что ты хочешь сказать. Но ответь мне на такой вот
вопрос: как ты выяснил, что голован Щекн находится на земле?
-- Ну... Это было довольно сложно. Во-первых...
-- Достаточно, -- прервал он меня и замолчал выжидательно.
До меня не сразу, правда, но дошло. Действительно. Это мне, сотруднику
комкона-2 при всем моем солидном опыте работы с БВИ было довольно сложно
разыскать Щекна. Что же тогда говорить о простом прогрессоре Абалкине,
который вдобавок двадцать лет проторчал в глубоком космосе и понимает в БВИ
не больше, чем двадцатилетний школяр!
-- Согласен, -- сказал я. -- вы, конечно, правы. И все-таки
согласитесь: задача эта вполне выполнима. Было бы желание.
-- Соглашаюсь. Но дело не только в этом. Тебе не приходило в голову,
что он бросает камни по кустам?
-- Нет, -- сказал я честно.
Бросать камни по кустам -- в переводе с нашей фразеологии означает:
пускать по ложному следу, подсовывать фальшивые улики, короче говоря,
морочить людям голову. Разумеется, теоретически вполне можно было допустить,
что Лев Абалкин преследует некую вполне определенную цель, а все его
эскапады с глумовой, с учителем, со мной -- все это мастерски организованный
фальшивый материал, над смыслом которого мы должны бесплодно ломать голову,
попусту теряя время и силы и безнадежно отвлекаясь от главного.
-- Не похоже, -- сказал я решительно.
-- А вот у меня есть впечатление, что похоже, -- сказал Экселенц.
-- Вам, конечно, виднее, -- отозвался я сухо.
-- Бесспорно, -- согласился он. -- но, к сожалению, это только
впечатление. Фактов у меня нет. Однако, если я не ошибаюсь, представляется
маловероятным, чтобы в его ситуации он вспомнил бы о Щекне, потратил бы
массу сил, чтобы разыскать его, бросился бы в другое полушарие, ломал бы там
какую-нибудь комедию -- и все это только для того, чтобы бросить в кусты
лишний камень. Ты согласен со мной?
-- Видите ли, Экселенц, я не знаю его ситуации, и, наверное, именно
поэтому у меня нет вашего впечатления.
-- А какое есть? -- спросил он с неожиданным интересом.
Я попытался сформулировать свое впечатление:
-- Только не разбрасывание камней. В его поступках есть какая-то
логика. Они связаны между собой. Более того, он все время применяет один и
тот же прием. Он не тратит времени и сил на выдумывание новых приемов -- он
ошарашивает человека каким-то заявлением, а потом слушает, что бормочет этот
ошарашенный... Он хочет что-то узнать, что-то о своей жизни... Точнее, о
своей судьбе. Что-то такое, что от него скрыли... -- я замолчал, а потом
сказал: -- Экселенц, он каким-то образом узнал, что с ним связана тайна
личности.
Теперь мы молчали оба. На экране покачивалась веснушчатая лысина. Я
чувствовал, что переживаю исторический момент. Это был один из тех редчайших
случаев, когда мои доводы (не факты, добытые мной, а именно доводы,
логические умозаключения) заставляли Экселенца пересмотреть свои
представления.
Он поднял голову и сказал:
-- Хорошо. Навести Щекна. Но имей в виду, что нужнее всего ты здесь, у
меня.
-- Слушаюсь, -- сказал я и спросил: -- а как насчет яшмаа?
-- Его нет на земле.
-- Почему же? -- сказал я. -- он на земле. Он в "лагере яна", под
антоновом.
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида