жизнь не доставляет тебе удовольствия?
- Доставляет, - процедил я сквозь зубы.
- Однако ты не принял крест. Отказался от дара вечной жизни.
Я положил вилку на стол. Андроид истолковал это движение как
признак того, что я закончил есть, и убрал нетронутую утку.
- Я отказался от крестоформа! - Какими словами поведаешь о
чувствах, передававшихся из поколения в поколение среди кочевников,
которых когда- то изгнали с родных земель? О яростном стремлении к
независимости? О скептицизме и привычке проверять теорию практикой, обо
всем том, что дало мне образование? Лучше и не пытаться.
Мартин Силен кивнул, словно удовлетворился моим объяснением.
- По-твоему, крестоформ и благодать, которая нисходит на истинного
христианина при заступничестве католической церкви - не одно и то же?
- Для меня крестоформ - обыкновенный паразит! - воскликнул я и
подивился ненависти, прозвучавшей в моем голосе.
- А может, ты просто испугался, что потеряешь... гм... свои мужские
достоинства?
Андроиды принесли двух шоколадных лебедей, наполненных трюфелями. Я
к своему даже не прикоснулся. В "Песнях" рассказывалось о священнике
Поле Дюре, который обнаружил на плато Пиньон племя дикарей-бикура и
выяснил, что они дожили до наших дней благодаря симбиоту-крестоформу,
подаренному якобы легендарным Шрайком. Крестоформ действовал на бикура
приблизительно так же, как и на тех, кто пользуется им сегодня, однако
Поль Дюре отметил побочные эффекты - необратимое разрушение мозга и
отмирание половых органов. Бикура, все до единого, были придурковатыми
евнухами.
- Нет, - ответил я. - Мне известно, что Церковь решила эту
проблему.
- Ты прав. - Силен усмехнулся и стал похож на мумифицированного
сатира. - Однако необходимо причаститься и пройти воскрешение под
надзором Церкви. Иначе тебя ожидает участь бикура.
Я кивнул. На протяжении столетий множество людей пыталось украсть
секрет бессмертия. До того как войска Ордена оцепили Пиньон, в
окрестностях плато процветала контрабанда. Кое-кто выкрадывал
крестоформы из монастырей. Результат, впрочем, оставался одним и тем же
- человек лишался разума и пола. Тайной крестоформа владела только
Церковь.
- Ну так что?
- Почему же ты отказался, мой мальчик? Неужели тебе показалось, что
исповеди и десятина - слишком высокая цена за бессмертие? Миллиарды
людей решили иначе.
- Другие могут делать что угодно, - проговорил я после
продолжительной паузы. - У них своя жизнь, а у меня - своя.
Признаться, я и сам не понял, что хотел сказать, однако поэт вновь
кивнул. Когда он расправился с лебедем, андроиды убрали тарелки и
принесли кофе.
- Ладно. Ты думал над моим предложением? Вопрос показался мне
настолько абсурдным, что я с трудом удержался от смеха.
- Да.
- И что?
- Хочу кое- что выяснить. - Силен молча ждал продолжения. - Чего
ради я должен соглашаться? Вы упоминали о том, что без документов я
никто. Между прочим, в города я соваться и не собираюсь. Отсидеться на
болотах куда проще, чем бежать с Гипериона с вашей малолетней подружкой.
И потом, власти считают, что я мертв, поэтому никому и в голову не
придет искать Рауля Эндимиона, и он совершенно спокойно может вернуться
к своим родичам. Правильно? Так с какой стати мне браться за это дело?
- А с такой, - ухмыльнулся поэт. - Ты ведь хочешь быть героем,
верно?
Я презрительно фыркнул и положил руки на скатерть, на фоне которой
мои пальцы выглядели мясистыми обрубками.
- Ты хочешь быть героем, - повторил Силен. - Одним из тех, кто
творит историю, а не просто наблюдает за событиями, которые обтекают
его, словно вода - лежащий на ее пути камень.
- Не понимаю, о чем вы толкуете. - Естественно, я все прекрасно
понимал, за исключением одного - откуда он так хорошо меня знает?
- Я тебя знаю, - произнес Мартин Силен, словно угадав, о чем я
думаю.
Пожалуй, стоит сказать, что мысль о телепатии мне в голову не
приходила. Во-первых, я не верю в телепатию - точнее, не верил тогда; а
во-вторых, я догадывался, что дело тут скорее в бесценном опыте.
Человек, проживший без малого тысячу стандартных лет, даже если он выжил
из ума, наверняка способен практически безошибочно читать выражения лиц
и "язык тела".
Или же это было простым совпадением, удачной догадкой.
- Я не хочу быть героем. Когда моя бригада сражалась с повстанцами
на южном континенте, я видел, чем кончали герои.
- А, на Урсе, - пробормотал Силен. - Южный полярный медведь, самая
бесполезная на всем Гиперионе куча грязи и льда. Помнится, я что-то
слышал о тамошних беспорядках.
Война на Урсе длилась восемь гиперионских лет, в ней погибли тысячи
юнцов, записавшихся по глупости в Силы Самообороны. Похоже, старик не
представляет, о чем говорит.
- Герои не те, кто подставляет грудь под плазменные гранаты. -
Силен облизнулся, будто ящерица. - Я разумею настоящего героя,
доблестного и благородного настолько, что ему воздают почести как
божеству. Героя в буквальном смысле слова, центральное действующее лицо
динамичного сюжета, того, чьи ошибки неминуемо оборачиваются гибелью. -
Он выжидательно поглядел на меня, а когда понял, что я буду молчать и
дальше, спросил: - Или ты не совершаешь трагических ошибок и не любишь
динамичные сюжеты?
- Я не хочу быть героем.
Силен склонился над чашкой кофе. Когда он поднял голову, в его
глазах мелькнул озорной огонек.
- Где ты стрижешься, паренек?
- Простите?
- Волосы у тебя длинные, но не растрепанные. - Он снова облизнулся.
- Где ты их стрижешь?
- Если застреваю на болотах, - ответил я со вздохом, - то стригу
сам, а когда попадаю в Порт- Романтик, захожу в парикмахерскую на
Скачать книгу [0.40 МБ]
Пирамида