- Ты попал на Гиперион вместе с королем Билли, когда тот бежал от
Горация Гленнон-Хайта?
- Да. Вообще- то нас, андроидов, отправили на Гиперион за тридцать
с лишним лет до прибытия короля Билли и прочих колонистов. Сразу после
того, как генерал Гленнон-Хайт одержал победу в битве при Фомальгауте.
Его королевское величество решил тогда на всякий случай подыскать новую
планету для своих подданных.
- И в те дни ты повстречался с месье Силеном, правильно? - Я указал
на потолок и представил себе старого поэта в паутине трубок системы
жизнеобеспечения.
- Нет, - возразил андроид. - В ту пору, когда в Граде Поэтов кипела
жизнь, мы не были знакомы. Я имел удовольствие познакомиться с месье
Силеном позже, во время паломничества в Долину Гробниц Времени, которое
состоялось через два с половиной столетия после смерти его королевского
величества.
- И больше не покидал Гиперион, так? Получается, ты провел здесь
пятьсот лет, даже больше.
- Да, месье Эндимион.
- Ты бессмертен? - Я знал, что задаю нескромный вопрос, однако мне
очень хотелось услышать ответ. А.Беттик вновь усмехнулся:
- Вовсе нет, сэр. Если со мной произойдет несчастный случай, я могу
умереть, как всякий человек. Однако при изготовлении в мои клетки
заложили возможность непрерывной поульсенизации, поэтому я практически
не старею и не болею.
- Это из-за поульсенизации у всех андроидов голубая кожа?
- Нет, сэр. Голубая кожа у нас потому, что такой кожи нет ни у кого
из людей, а разработчики считали своим долгом подчеркнуть разницу между
андроидами и людьми.
- Значит, человеком ты себя не считаешь?
- Нет, сэр. Я считаю себя андроидом.
Я улыбнулся, подивившись собственной наивности.
- Ты по-прежнему служишь людям. Но ведь законы Гегемонии запрещали
использовать андроидов в качестве рабов. - А.Беттик молча ждал
продолжения. - Ты не хочешь обрести свободу? Не хочешь стать
самостоятельной личностью?
А.Беттик подошел к кровати. Я решил, что андроид собирается сесть,
однако он всего-навсего аккуратно сложил рубашку и брюки, в которых я
днем гулял по городу.
- Месье Эндимион, позвольте заметить, что я вот уже несколько
столетий ощущаю себя самостоятельной личностью. И потом, законы
Гегемонии погибли вместе с Гегемонией.
- Однако ты продолжаешь служить месье Силену. И остальные тоже.
- Совершенно верно. Но я делаю это потому, что считаю нужным. Меня
сконструировали в помощь человеку. Я выполняю свои обязанности и делаю
это с удовольствием.
- То есть ты остался здесь по своей воле, - подытожил я.
А.Беттик утвердительно кивнул и улыбнулся.
- Да, сэр. Другое дело, что свобода воли применительно ко всем нам,
андроидам и людям, - понятие растяжимое.
Вздохнув, я оттолкнулся от подоконника. За окном было темно.
Очевидно, вскоре поэт пригласит меня за стол.
- И будешь служить месье Силену, пока он не умрет, так?
- Нет, сэр, - ответил А.Беттик. - Если, конечно, мое мнение кого-то
заинтересует.
- Неужели? - Я вопросительно приподнял бровь. - А что бы ты
предпочел, если бы тебе предложили выбирать?
- Если вы согласитесь выполнить поручение месье Силена, -
проговорил андроид, - я бы предпочел отправиться с вами.
Очутившись наверху, я обнаружил, что больничная палата превратилась
в столовую. Пенолитовая "летающая кровать" исчезла вместе с медицинскими
приборами и прочим оборудованием, потолок сделался прозрачным. Как и
пристало бывшему пастуху, я легко отыскал на небе созвездия Лебедя и
Сестер-Близнецов. У каждого из витражных окон стояли высокие треноги со
светильниками, пламя которых одновременно освещало и обогревало комнату.
Посреди помещения располагался длинный обеденный стол с двумя
затейливыми канделябрами; свечи отражались в хрустале, фарфоре и
столовом серебре. На противоположных концах стола размещались два
кресла, в одном из них сидел Мартин Силен.
Старого поэта было не узнать. Казалось, за то время, что мы не
виделись, он сбросил несколько столетий. Вместо мумии с восковой кожей и
запавшими глазами я увидел обычного старика - разве что, судя по
выражению глаз, страшно голодного. Подойдя поближе, я заметил под столом
переплетение трубок, но в остальном иллюзия того, что передо мной
оживший мертвец, была полной.
Заметив мое изумление. Силен хмыкнул.
- Днем ты застал меня в самый неподходящий момент, Рауль Эндимион,
- прохрипел он. Изменился даже голос: чтобы расслышать поэта, уже не
требовалось напрягать слух. - Я никак не приду в себя после заморозки.
Он указал на кресло напротив.
- После криогенной фуги? - уточнил я, расстилая на коленях
салфетку. Последний раз я сидел за столь роскошным столом в тот день,
когда демобилизовался и отправился прямиком в лучший ресторан портового
города Гран-Чако на полуострове Южный Коготь, где заказал самые дорогие
кушанья и просадил все свои деньги (но оно того стоило).
- Естественно. - Я смутился, поняв, что свалял дурака. - Иначе
прожил бы я, по-твоему, столько лет? - Силен снова хмыкнул. - Да,
возраст уже не тот. Пока очухаешься...
Я набрал полную грудь воздуха и произнес:
- Пожалуйста, сэр, не обижайтесь, но сколько вам лет?
Пропустив мой вопрос мимо ушей, Силен сделал знак андроиду - не
А.Беттику, - который стоял у двери. В следующий миг другие андроиды
начали вносить кушанья. Мне налили воды. А.Беттик приблизился к Мартину
Силену с бутылкой вина в руках, дождался утвердительного кивка, проделал
освященный веками ритуал - подал старику пробку и малую толику вина на
дне бокала. Силен посмаковал вино, проглотил и фыркнул. Приняв это за
одобрение, А.Беттик наполнил наши бокалы.
Подали закуску - запеченный в углях шашлычок из цыплят и нежные
ломтики сырой говядины под соусом. Силен, кроме того, пододвинул к себе
стоявший на его конце стола паштет из печени с листьями мандрагоры. Я
Скачать книгу [0.40 МБ]
Пирамида