правил, практическое руководство по гаданию. Ведь в период
эры Овна
везде, а в Китае особенно гадатели и астрологи считались
государственными чиновниками, без консультации с которыми не
принималось ни одно важное решение.
Однако сама исходная точка, от которой отталкивался
автор этой
книги, а именно естественная (одна из естественных) система
членения
мiра, восьмерица, носящая еще сугубо земной, монопланетарный
характер
(в отличие от десятки, охватывающей уже Солнечную систему),
превращает И Цзин в первую из известных нам "энциклопедий" о
мiре и
человеке.
Для подобной "энциклопедии", точнее, для теории
макрокосма и
микрокосма важно не столько количество "статей", то есть
отдельных
случаев, сколько степень дробления, то есть, говоря образно,
разрешающая сила объектива. В принципе даже деление пополам
(ян-инь)
уже позволяет классифицировать все вещи и явления, объединив
их в две
большие группы. 64 - это два в шестой степени, тогда как
(возвращаясь
к трактату Нань Цзин или, допустим, к "Книге Великой Тайны"
/Тайсюаньи-цзин/ Ян Сюна) 81 - это три всего лишь в
четвертой
степени. Где же мерность больше?
Таким образом, любая "статья" книги И Цзин оказывается
пусть
кратким (афористичным), но тем не менее исчерпывающим
описанием любой
ситуации с точностью "до шестого знака после запятой", что
уже много.
Этого достаточно как для описания политических событий в той
или иной
стране, так и для анализа жизненной ситуации отдельного
человека, и
даже для прогнозирования результатов какого-нибудь физико-
химического
эксперимента. В самом деле: молекула - раз, атом - два,
электроны и
протоны - три, всякие там мю- и пи-мезоны - четыре, кварки
- пять,
гравитоны - шесть...
Однако для того, чтобы сегодня гадать по книге И Цзин,
нужно
либо хорошо разбираться в символике и символологии Древнего
Китая,
чего от не-китаеведов требовать трудно, либо же обратиться к
современным ее интерпретациям, где значение каждой
гексаграммы
откомментировано на языке нашего времени.
Еще одна проблема древних текстов - изменение
сознания,
точнее, содержания сознания читателей в каждом новом
поколении.
Меняется и язык. Поэтому по меньшей мере раз в сто лет
эти
тексты требуют нового перевода или по крайней мере
комментария,
чтобы "цель коммуникации", как это называется в теории
перевода,
по-прежнему достигалась...
Главный же смысл этой книги, как и многих других книг,
сегодня
заключается не в гадании. И Цзин предлагает читателю некую
методологию познания мiра, пусть сложную и требующую
внимательного
изучения, но доступную и не-китаеведам, ведь основы
китайской системы
видения мiра очень просты и логичны, в чем мы с вами уже
успели
убедиться.
Желающие узнать о книге И Цзин, так сказать, из первых
рук,
могут обратиться к работе Юлиана Константиновича Щуцкого,
ставшей уже
почти такой же классической, как сама "Книга Перемен":
Щуцкий Ю.К.
Китайская классическая Книга Перемен. М., СПб., АО
"Комплект", 1992.
О древнекитайской литературе в целом есть неплохая книга
Н.Т.
Федоренко: Древние памятники китайской литературы. М.,
"Наука", 1978.
Там приводятся и списки специальной литературы по этим
вопросам.
Лао Цзы, Будда и Конфуций
Пирамида