порождаемых им художественных образах, сознание
человека будет заполнено лишь неким «художественным
бултыханием и бульканьем», лишь бесконечным
малопроизводительным брожением мыслей. Естественно,
при этом творческая личность будет несказанно мучиться,
жаловаться на непостоянство вдохновения и капризы
ветреной музы. Будет метаться в поисках надежного ключа к
волшебным дверям в восхитительный мир вдохновения и
среди некоторого набора вариантов этих ключей наиболее
понятными, подходящими и быстродействующими
покажутся алкоголь и наркотики.
Но все дело здесь будет не в капризах мифической музы
или в отсутствии некоего алхимического вещества
вдохновения. Все дело будет в простом неумении человека
тонко владеть, управлять процессами обмена информации в
своем сознании. В отсутствии понимания работы подобных
механизмов, в элементарном отсутствии хорошо
натренированного умения переносить точку фокусировки
своего сознания, его центр тяжести на необходимый в
данный момент уровень мышления, воображения и
творческой интуиции, либо духовного зрения. В отсутствии
способности отключаться мышлением от всех посторонних
идей и впечатлений, и эффективно концентрировать всю
мощь своего сознания исключительно на творческом
процессе обработки художественных образов и поэтических
видений.
Сложности с управлением подобными процессами в
своем сознании испытывали даже гении, а что уж говорить о
простых людях искусства не самого высокого уровня
творческой одаренности. Вспомните строки Пушкина:
Не часто к нам приходит вдохновенье
И краткий миг для нас оно горит.
Но этот миг избранник муз ценит,
Как мученик с землею разлученье.
Сколько творческих драм или даже просто человеческих
трагедий разыгрывалось тогда, когда вполне одаренные
люди не знали, как управлять своими сознаниями и
пускались в самые разнузданные авантюры в поисках
гарантированных и надежных рычагов воздействия на
капризное вдохновение. В большинстве случаев такие люди
искали выхода из творческих затруднений в алкоголе и
наркотиках и тому подобных человеческих пороках типа
угара азартных игр или в запредельной сексуальной
разнузданности. Хотя возможны были и другие варианты
вроде ухода от мира в религиозную аскезу в дальний
монастырь или в иное уединение, либо практики длительных
голоданий, смирения и умиротворения плоти. Или даже
резкая смена социальной и бытовой обстановки в виде
длительных странствий на краю света всегда резко
встряхивали творческие способности. Наиболее же четкие и
надежные результаты в этом отношении дают системы
поэтапного и тонкого овладения возможностями разных
уровней человеческого сознания типа психотехник
индусской йоги или китайского даосизма. Но эти способы
всегда оказывались слишком трудны для большинства
искателей творческого вдохновения и требовали
значительных затрат времени, длительного развития и
кропотливого взращивания основных физических и
душевных сил человека. А вот алкоголь, гашиш или морфий
всегда казались надежным пропуском к быстрому
достижению такого желанного мира творческих видений и
возвышенных фантазий, эдаким скоростным лифтом в
райские сферы.
Вот очень характерное мнение по этому поводу можно
обнаружить у Иоганна Гете в прологе к поэме «Фауст»:
К чему такие затрудненья?
Что вдохновенья долго ждать?
Поэт – властитель вдохновенья:
Он должен им повелевать!
Что нужно нам – мы с вами знаем.
Напиток крепкий мы считаем
За лучший – дайте ж нам его!
Здесь еще будет очень уместным привести фразу из
одного интервью английскому радио экс – битлза Пола
Маккартни: "Ты целый день мучаешься в поисках одной
музыкальной фразы, и точно знаешь, что под рукой есть
средство, с помощью которого она найдется сразу.
Средство, которое откроет всегда закрытую дверь".
Великий музыкант современности имел в виду наркотик.
Гурманы из богемы описывали целые иерархии
различных «творческих эликсиров». Любопытно найти
подразделения творческих состояний якобы
соответствующие различным «стимулирующим средствам».
Читаем в тексте «Вино и гашиш» Бодлера:
«Открываю Kreislerian y божественного Гофмана и
читаю там любопытное наставление. "Добросовестный
музыкант, чтобы сочинить оперетку, должен пить
шампанское, в нем найдет он игривую и легкую веселость,
нужную для этого жанра. Религиозная музыка требует
рейнвейна или юрансонского вина. Как в основе всех
глубоких мыслей, в них есть опьяняющая горечь, но при
создании героической музыки нельзя обойтись без
бургундского. В нем настоящий пыл и патриотическое
увлечение".
Но с другой стороны, вот очень обоснованный голос в
ряд очень обоснованных свидетельств о совершенной
Пирамида