остальному человечеству в таком же праве. Одним из
плодов недавнего оживления в Лондоне по поводу
медиумистических феноменов является то, что светской
прессой были высказаны некоторые замечательные
свободные мысли.
"Во всяком случае, мы за то, чтобы спиритуализму было отведено
место среди терпимых верований с оставлением его в покое", -
говорит лондонская "Дэйли Ньюс" в 1876 г. - "Он имеет много
сторонников-последователей, которые настолько же умны, как
большинство из нас, и которым любой очевидный и ощутимый дефект,
находимый нами в доказательстве, давно уже стал очевидным и
ощутимым доказательством. Самые мудрые люди в мире верили в духов
и продолжали бы верить, даже если бы полдюжины лиц были
приговорены к наказанию за то, что они пугают народ выдуманными
духами".
В истории мира не в первый раз невидимому миру
приходится бороться против материалистического
скептицизма слепых духом саддукеев. Платон оплакивал
такое неверие и ссылается на эту гибельную тенденцию в
своих трудах неоднократно.
От Капилы, индийского философа, который много
веков до Христа уже подвергал сомнениям заявления
мистиков-йогов, что в состоянии экстаза человек обладает
силой видеть божество лицом к лицу и беседовать с
"высочайшими" существами, до Вольтера в восемнадцатом
веке, который смеялся над всем, что было свято для
других, - каждый век имел своих Фом неверующих.
Удавалось ли им когда-нибудь приостановить движение
истины? Не более, чем невежественные фанатики,
судившие Галилея, могли остановить вращение земли.
Никакие преследования не в состоянии существенно
нарушить устойчивость или неустойчивость какого-либо
верования, которое человечество унаследовало от первых
человеческих рас - тех, если мы в состоянии верить в
эволюцию духовного человека так же, как мы верим в
эволюцию физического человека - которые получили
великую истину с уст своих предков, богов и отцов,
которые были по ту сторону потопа". Идентичность Библии
с легендами индийских священных писаний и с
космогониями других наций когда-нибудь в будущем будет
наглядно доказана. Сказания мифических веков окажутся
только аллегориями величайших геологических и
антропологических истин. И, именно, в этих смешно
выраженных мифах наука должна искать свои
"нехватающие звенья".
Иначе, откуда такие странные "совпадения" в
соответственных историях национальностей и народов,
живущих на таких далеких расстояниях друг от друга?
Откуда эта идентичность первичных концепций, которые,
хотя и называются теперь легендами и мифами, тем не
менее содержат в себе крупицу исторических фактов -
истины? Сравните хотя бы главу VI "Книги Бытия":
"Когда люди начали размножаться на земле и родились у
них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей
человеческих, что они красивы, и брали из них себе в
жены... В то время были на земле исполины", и т. д., с тою
частью индийской космогонии в Ведах о приходе на Землю
брахманов. Первый брахман жалуется, что он одинок - у
него нет жены. Несмотря на то, что Вечный советует ему
посвятить свои дни исключительно приобретению
Сокровенного Знания (Веды), перворожденный
человечества настаивает. Рассерженный такою
неблагодарностью, Вечный дал брахману жену из расы
дайнтов, или великанов, от которой все брахманы
происходят по материнской линии. Таким образом, все
индийское жречество произошло, с одной стороны, от
высших духов (сыновей божиих) и от Дайнтены, дочери
земных великанов, первичных людей [135].
"И они стали рожать им: это сильные, издревле славные люди".
["Бытие", VI, 4]
То же самое находим в отрывках скандинавской
космогонии. Ганглеру в "Эдде" дается описание Харом,
одним из трех информаторов (Хар, Яфухар и Треди)
первого человека, по имени Бур, "отец Бора который взял в
жены Беслу, дочь великана Болтара из расы первичных
гигантов". Полное и интересное повествование об этом
можно найти в сказании "Эдды", отдел 4-8 [136, с. 401-
405].
Ту же самую основу можно обнаружить в греческих
сказаниях о титанах и в мексиканских легендах "Пополь-
Вух" о четырех последовательных расах. Это один из
многочисленных концов, находимых в запутанном клубке
человечества, рассматриваемый как психологический
феномен. Вера в сверхъестественное иначе была бы
необъяснима. Сказать, что она возникла и развивалась в
течение бесчисленных веков, не указывая причины и не
имея твердого основания для опоры, а просто по своей
фантазии, значило бы нести такой же вздор, каким
является богословское учение, что вселенная была
сотворена из ничего.
Слишком поздно теперь отбрыкиваться от
очевидности, которая предстает при полном полуденном
освещении. Либеральные, так же как и христианские
газеты, и органы наиболее передовых научных авторитетов
начинают единодушно протестовать против догматизма и
узких предрассудков мнимой учености. Религиозная газета
"Христианский мир" присоединяется к голосу неверующий
лондонской прессы. Нижеследующее является хорошим
образчиком ее здравого рассудка:
"Если медиум, - говорит она, - может быть неопровержимо
Пирамида