вселенная есть музыкальный инструмент, представляет
собою доктрину пифагорейцев о музыке сфер. Звуки и
цвета суть духовные цифры; как семь призматических
лучей исходят из одного места небес, так и семь сил
природы, каждая из них будучи числом, являются
излучениями Единства центрального духовного СОЛНЦА.
"Счастлив тот, кто постигает духовные цифры и ощущает их
могучее влияние!" - восклицает Платон.
И счастлив тот, мы можем добавить, кто, бродя по
путанице корреляций сил, не будет пренебрегать
исследованием их до этого незримого Солнца!
Экспериментаторы будущего пожнут почести за
открытие, что музыкальные тона оказывают удивительное
влияние на рост растений. Провозглашением этого ненаучного
сообщения мы заканчиваем эту главу и будем продолжать
напоминать терпеливому читателю о некоторых вещах,
которые древние знали, а современники думают, что они
знают.
ГЛАВА XIV
ЕГИПЕТСКАЯ ПРЕМУДРОСТЬ
"Происшедшее здесь, в этом нашем городе Саисе,
регистрировалось в наших священных записях в течение
восьми тысячелетий".
- Платон, "Тимей".
"Египтяне утверждают, что со времени царствования
Геракла до царствования Амасиса прошло 17 000 лет".
- Геродот, кн. II, ст. 43.
"Не смогут ли богословы извлечь свет из чистой
первобытной веры, которая высвечивает из египетских
иероглифов, чтобы осветить бессмертие души? Не
соблаговолят ли историки обратить внимание на
первоисточник всех искусств и наук Египта, покрывший за
тысячи лет до пелазгов острова и мысы архипелага своими
крепостями и храмами?"
- Глиддон.
Как пришел Египет к своим познаниям? Когда
занялась заря той цивилизации, о чьем удивительном
совершенстве говорят куски и обрывки, доставляемые нам
археологами? Увы! Уста Мемнона молчат и не произносят
более оракульских ответов; лишенный речи Сфинкс стал
еще большей загадкой в своем молчании, чем та загадка,
которую он задал Эдипу.
То, чему Египет учил других, он не получил путем
международного обмена идеями и открытиями со своими
семитическими соседями; также он не получал от них
стимулов.
"Чем больше мы узнаем об египтянах, тем чудеснее они
кажутся", - говорит писатель в недавней статье.
От кого они могли научиться своим чудесным
искусствам, секретам, которые умерли вместе с ними? Они
не посылали агентов по всему миру, чтобы узнать то, что
знают другие; наоборот, мудрые люди соседних стран
прибегали к их знанию. Египет, гордо уединившись в
своем зачарованном царстве, как сказочная королева
пустыни, творил чудеса как бы по мановению волшебного
жезла.
"Ничто", - говорит тот же писатель, которого мы уже
цитировали, - "не доказывает, что цивилизация и знания Египта
возрастали и прогрессировали вместе с течением времени
существования государства, как это бывает у других наций, но,
наоборот, все самое совершенное относится к его самому раннему
периоду. Что ни одна нация не знала так много, как Египет, - факт,
доказанный историей".
Не можем ли мы приписать причину
вышеприведенного высказывания тому назад, что до
самого последнего времени ничто не было известно о
древней Индии; что эти две нации, индийская и египетская,
были родственны; что они были старейшими в группе
народов и что восточные эфиопы, могучие строители,
пришли из Индии уже созревшим народом, принося с
собою свою Цивилизацию, и, возможно, они
колонизировали незанятую египетскую территорию? Но мы
откладываем более полную разработку этого вопроса на
наш второй том.
"Механизмы", - говорит Евсебий Салверт, - "были доведены
древними до такого совершенства, какое еще никогда не было
достигнуто нашими современниками. Мы хотели бы спросить, были ли
их изобретения превзойдены в нашем веке? Определенно - нет. И в
настоящее время, несмотря на все те средства, которые прогресс науки
вложил в руки нынешнего механика, не испытываем ли мы множества
затруднений, пытаясь поставить на пьедестал один из тех монолитов,
которые сорок веков тому назад египтяне в таких больших количествах
устанавливали перед своими священными сооружениями".
Так далеко назад, как только история может заглянуть,
в царствование Менеса, наиболее древнего царя, о котором
мы что-нибудь знаем, мы находим доказательства, что
египтяне были гораздо более осведомлены по гидростатике
и гидравлике, чем мы сами. Гигантский труд по отведению
течения Нила или, вернее, его трех главных разветвлений, с
отводом их к Мемфису был осуществлен в течение
царствования этого монарха, который кажется нам таким
далеким в бездне времен, как чуть-чуть мерцающая
звездочка на небесном своде. Уилкинсон говорит:
"Менес в точности измерил силу, которой ему приходилось
Пирамида