делали.
И когда старица увидела все это, она разразилась бурным хохотом. И они опять не увидели
лиц (старших братьев) из-за смеха старой женщины.
- Только еще раз мы позовем их, бабушка, и они придут в четвертый раз, - (сказали юноши).
Они начали снова играть на флейте, но (их братья) не возвратились в четвертый раз;
наоборот, они убежали в лес так быстро, как только могли.
И они (юноши) сказали своей бабушке. "Мы сделали все, что было возможно, о бабушка, они
пришли один раз, затем мы пытались еще позвать их снова. Но не печалься! Вот мы здесь, мы твои
внуки; ты должна смотреть на нас, о наша мать! О наша бабушка, (мы здесь), чтобы напоминать
тебе о наших старших братьях, тех, кого называли и кто имел имена Хун-Баца и Хун-Чоуэна, -
сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.
(Хун-Баца и Хун-Чоуана) призывали игроки на флейте и певцы и древние времена.
Художники и мастера резьбы по камню также призывали их в прошедшие дни. Но они были
превращены в животных и стали обезьянами, потому что они были высокомерными и оскорбляли
своих младших братьев.
Таким путем были опозорены их души; такова была их потеря; таким путем Хун-Бац и Хун-
Чоуэн были побеждены и превращены в животных. Они постоянно находились в своем доме, они
были музыкантами и певцами и сотворили многое поистине великое, когда жили со своей бабкой и
своей матерью.
[Глава 6]
Тогда (Хун-Ахпу и Шбаланке) начали работать, чтобы их бабушка и их мать думали бы о
них хорошо. Первое дело, которое они сделали, было кукурузное поле.
- Мы идем засеять поле, о наша бабушка и мама, - сказали они. - Не печалься, мы здесь, мы,
твои внуки; мы займем место наших старших братьев, - сказали Хун-Ахпу и Шбаланке.
Без промедления они взяли свои топоры, свои мотыги и свои большие деревянные
копательные палки и отправились в путь, неся каждый на плече свою выдувную трубку. Когда они
выходили из дома, они попросили свою бабушку принести им еды.
- Приди точно в полдень и принеси нашу пищу, бабушка, - сказали они.
- Хорошо, внуки мои, - ответила им их бабушка.
Скоро они пришли туда, где хотели устроить кукурузное поле. И когда они просто воткнули
мотыгу в землю, она начала обрабатывать землю; она совершала всю большую работу одна.
Таким же образом (братья) вонзали топор в стволы деревьев и ветви, и мгновенно они падали,
и все деревья и лианы оказывались лежащими на земле. Деревья падали быстро, от одного удара
топора, и образовалась большая поляна.
И мотыга также сделала большое дело. Нельзя было сосчитать, сколько сорных трав и
колючих растений было уничтожено одним ударом мотыги. Невозможно было и перечислить, что
было вырыто и расчищено, сколько было срезано всех больших и малых деревьев.
Затем (Хун-Ахпу и Шбаланке) приказали птице, называемой Шмукур, горлинке, подняться и
усесться на вершине высокого дерева, и Хун-Ахпу и Шбаланке сказали ей: "Сторожи, когда наша
бабушка придет с едой для нас, и как только она пойдет, начинай сразу ворковать, а мы схватим
мотыгу и топор".
- Хорошо! - ответила горлинка. А они хотели стрелять из своих выдувных трубок; заниматься
в действительности устройством кукурузного поля им вовсе не хотелось.
Немного позже горлинка, как ей было приказано, заворковала, и (братья) быстро побежали и
схватили один - мотыгу, а другой - топор. Они накрыли свои головы; один из них намеренно
загрязнил свои руки землей и тем же самым образом вымазал свое лицо, чтобы выглядеть, как
настоящий земледелец, а другой нарочно набросал деревянных щепок на голову, как будто бы он
в действительности срубал деревья.
Так их и увидела их бабка. Они сразу же поели, хотя в действительности они не работали в
поле и получили пищу, не заслужив ее. Через некоторое время они вернулись домой.
- Мы поистине очень устали, бабушка, - сказали они, возвратившись, и протянули свои руки и
ноги перед ее глазами, но без всяких оснований.
(Братья) возвратились на следующий день и, придя на ноле, увидели, что все деревья и лианы
снова полностью стоят на своих местах, а колючие растения и сорные травы снова перепутались.
(Вот что увидели Хун-Ахпу и Шбаланке), когда пришли.
- Кто это сыграл с нами такую шутку? - сказали они.
А совершили это все животные, большие и малые; они сделали это: пума, ягуар, олень, кролик,
лисица, койот, дикий кабан, коати, малые птицы и большие птицы - они, вот кто, совершили все
это, и за одну только ночь.
И вот (Хун-Ахпу и Шбаланке) начали снова приготовлять поле для кукурузы и почву и
срубать деревья. Они советовались друг с другом, в то время как рубка деревьев и расчистка
кустарника шла сама собой.
- Теперь мы прежде всего будем сторожить наше поле, - сказали они друг другу, когда
советовались, - может быть, мы сможем захватить тех, кто придет сюда творить все эти
разрушения. - Потом они возвратились домой.
- Кто же видел что-нибудь подобное, бабушка? Они зло подшутили над нами. Наше поле,
обработанное нами, они превратили в кубок земли, покрытый густыми зарослями и толстыми
деревьями. Вот что мы нашли, когда пришла туда немного раньше, бабушка, - сказали они ей и
своей матери.
- Но мы возвратимся туда и будем сторожить всю ночь, потому что несправедливо, что они
совершают против нас такие вещи, - добавили (братья).
Затем они вооружились и снова возвратились на свое поле, к срубленным деревьям, и
втихомолку спрятались там, прикрытые темнотой.
Тогда все животные собрались снова, пришли представители каждого рода, все большие и
малые животные собрались вместе. Сердце ночи было спокойно, когда они пришли, все говоря
между собой, и вот каковы были их слова: "Поднимитесь, деревья! Поднимитесь, лианы". Так
говорили они, подходя и собираясь под деревьями и лианами. Наконец, они приблизились и
появились перед глазами (Хун-Ахпу и Шбаланке).
Пума и ягуар были первыми, и (Хун-Ахпу и Шбаланке) жаждали схватить их, но (животные) не
дались. Затем приблизились олень и кролик, но единственные части их, которые (братья) могли
схватить, были их хвосты, их-то они и вырвали. Хвост оленя (и хвост кролика) остались в их
руках, и поэтому с тех пор у оленя и кролика такие короткие хвосты.
Ни лисица, ни койот, ни дикий кабан, ни коати не попали в их руки. Все животные прошли
перед Хук-Ахпу и Шбаланке, и сердца (братьев) были полны гнева из-за того, что не смогли
поймать их.
Но, наконец, появился еще один зверь, отставший от других, и прибежал он, шмыгая то в одну,
то в другую сторону. Они мгновенно преградили ему путь и, накинув на него ткань, схватили; это
оказалась мышь. Поймав ее, они повернули ей голову назад и попытались задушить ее. Они
опалили ей хвост на огне, и с тех пор хвост у мыши, ее хвост всегда безволосый. И глаза у нее
всегда (выпучены), потому что юноши, Хун-Ахпу и Шбаланке, пытались ее задушить.
Мышь сказала: "Я не должна умереть от ваших рук. И не ваше это дело
- возделывать кукурузные посевы".
- Что ты там такое рассказываешь теперь нами - спросили юноши мышь.
- Освободите меня немножко, потому что у меня внутри есть кое-что, что желаю сказать вам, и
я скажу вам это немедленно, но сперва дайте мне что-нибудь поесть, - промолвила мышь.
- Мы дадим тебе пищу потом, - ответили (братья), - сперва скажи!
- Хорошо! (Узнайте же) тогда, что собственность ваших родителей - Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-
Хун-Ахпу, как назывались они, тех, кто умерли в Шибальбе, - принадлежащие им вещи для игры в
мяч сохранились и висят под крышей дома: их кольца, перчатки и каучуковый мяч. Тем не менее
ваша бабушка не хотела показывать их вам, потому что (эти вещи) были причиной, из-за которой
Пирамида