означали статус советника в девятой ступени каббалистической иерархии.
Подчиненные только Богу и королю, эти советники составляли верховное собрание
ордена. На погребальных монументах статус посвященного также отмечался
эзотерическими знаками: в 1911 году Генрих Винтер был похоронен в Гамбурге
под грубообтесанным камнем, с выразанной на нем свастикой; целый холм с
колонной, покрытой орнаментом из знаков, воздвигли для Фридриха Оскара Ванека
в 1914; в том же году Георг Хауэрштайн, похоронив свою первую жену, тоже
положил в изголовье ее могилы камень со свастикой.
НАО предназначалась для мужчин, входящих в состав верхнего или среднего
класса; они должны были быть немецкими патриотами и проживать на исторических
землях Германии в Центральной и Восточной Европе. Лист настойчиво заботился о
современной аристократии, которая могла бы сопротивляться прославянским
интересам и демократическим тенденциям Австрийского государства; он
рассматривал современную аристократию как законного наследника старых
королей-священников. Лист был горячим сторонником габсбургской монархии и
имперской династии, которую он хотел видеть во главе новой арманистской
империи. Все эти порывы отчетливо свидетельствуют о его отношении к
пробуждению немецкого националистического духа среди знати и других групп,
чье традиционное положение было поставлено под угрозу ростом негерманских
политических влияний в Австрии.
Миф о тайной элите не нов для европейской идео-
логии. Он служил вечной темой для эпохи пост-просвещения, пытавшейся
перенести достоинство и власть религиозной ортодоксии в более узкий контекст
секты. Барон фон Хунд молился за "неизвестных настоятелей" своего Ордена
Строгого Повиновения, Весткотт создал третий орден "Тайных Глав" внутри
своего "Золотого Дна", Блаватская говорила о тайных мастерах "Великой Белой
Ложи": все эти авторитеты принадлежали одной традиции. Тайная элита обладала
непререкаемой властью над видимыми служителями культа. Воображаемое сословие
королей-священников прошлого подтверждало и оправдывало претензии Листа на
скрытое значение и особую власть. В то же время предполагаемое существование
современного Armanenschaft помогало вере в то, что золотой век еще может
наступить и что Германия и Австрия соединятся в теократическом пангерманском
государстве, где интересы не-арийцев не будут играть никакой роли. В
ближайшие тридцать пять лет такое видение мира приобрело законные формы в
качестве иностранной политики Третьего Рейха.
6
ТАЙНОЕ НАСЛЕДИЕ
Проникнувшись современным пангерманским настроением, Лист был особенно
озабочен объединением австрийских немцев с их компатриотами в Рейхе. Ему
казалось, что Armanenschaft и его политико-религиозные установления должны
процветать в самой Германии и в Дунайской области, как и в древние времена.
Лист не разделял общепринятого исторического предрассудка о том, что варвары
рассеяли кельтские племена края и что Шарлемань был первым, кто поселил
обращенных в христианство немцев на восточных границах своей обширной империи
IX века. Напротив, он утверждал, что на этой территории ариогерманская
культура достигла высокого развития еще за несколько тысячелетий до ее
Римской колонизации (100-375 в.), что до насильственного внедрения
христианства, осуществленного Шарлеманем, здесь неизменно практиковалась
религия вотанизма; Шарлемань рассматривался им как "убийца саксонцев" в
память о кровавом обращении в христианство язычников Северной Германии.
Лист был уверен в том, что открыл несомненные
следы универсального золотого века арманизма во множестве мест своей родной
страны. Несмотря на разрушительное действие времени, усугубленное
христианскими влияниями он различал неясные линии и немногочисленные реликвии
забытой культуры внутри и за пределами немецких поселений в Австрии. Он искал
эти следы в археологических памятниках (насыпных холмах, мегалитах,
укреплениях и замках, расположенных на древних языческих территориях); в
местных названиях лесов, рек и гор, многие из которых возникли еще до
Каролингов и заставляли вспомнить о богах и богинях немецкого пантеона; ряд
легенд и народных обычаев, которыми жив национальный фолькор, хотя и
бессознательно, в бледном и искаженном виде сохранил в себе древние
ариогерманские религиозные притчи и доктрины. Этими открытиями в сфере
краеведения и фольклористики, Лист пытался убедить своих читателей в том, что
западная или "австрийская" часть Габсбургской империи могла бы
рассматриваться в историческом контексте национального прошлого - как
принадлежащая языческой Германии с незапамятных времен.
Представления Листа о национальном прошлом в
весьма малой степени опирались на эмпирические методы исторического
исследования. Скорее, его догадки возникали в результате пророческих
откровений, которые известные местности будили в его душе. Так, после
прогулки в Hermannskogel, к северу от Вены и вновь, после ночлега на
Гейзельберге Лист пережил состояние транса, в процессе которого почувствовал
себя свидетелем религиозных битв, произошедших в этих местах много веков
назад. Вооруженный редкой способностью, он мог узнавать все новые места,
значимые для арманизма: вдоль Дуная, высоко в Альпах и в Vianiomina (Вена),
священном тевтонском городе. Укрепления Gross-Mugl и Deutsch-Altenburg, а
также Gцtschenberg, Leisserberg и Obergдnserndorf пополнили его список
святынь, напоминающих о древней вере. Лист считал, что город Ylbs построен на
месте гробницы тевтонской богини Isa: что в развалинах Aggstein еще витает
злой дух Agir: деревня Св. Николая вошла в список как убежище Nikuz'a,
хозяина речных эльфов. Лист утверждал, что на юге Дуная, близ Мелка
существует огромный арманистский храм, протянувшийся на многие километры:
Osterburg, Burg Hohenegg и лесную церковь в Mauer он рассматривал как
элементы религиозного комплекса, имеющего центром священный камень, который
теперь служит постаментом для статуи святого у ручья Zeno. Называя
исторические и археологические памятники священными местами арманизма
Halgadome Лист создавал личную мифологию, которая помогала приписывать
культурным объектам-устойчивые националистические смыслы. Так, средствами
оккультной интерпретации, он пытался перестроить прошлое страны по законам
современной пангерманской идеологии.
Аналогичным образом он поступал с географией ме-
стных названий, отыскивая в них знаки древней немецкой религии. Имя Вотана,
по его мнению, сохранилось в таких названиях как Wutterwald, Wulzendorf,
Wultendorf u Wilfersdorf, тогда как память о его жене Фригге (известной также
как Холла или Фрея) была жива в Hollenburge, Hollabnine, Hollgene,
Frauendorfe, Frauenburge. Из-за того, что многие из древних языческих гробниц
не были разрушены, но заново освящены и отданы христианским святым. Лист был
убежден, что названия, содержащие в себе слова Микаэль, Руппрехт, Петер и
Мария означают древние божества Вотана, Hruoperaht, Донара и Фриггу. Обладая
таким ключом к загадкам имен, Лист имел возможность развернуть обширную сеть
Пирамида