сокровищах, которые могли бы быть найдены, но так навсегда и остались
похоронены в песках. Потому что, когда это происходит, мы страдаем».
-- Мое сердце боится страдания, -- сказал он Алхимику как-то ночью, глядя
на темное, безлунное небо.
-- А ты скажи ему, что страх страдания хуже самого страдания. И ни одно
сердце не страдает, когда отправляется на поиски своих мечтаний, ибо каждое
мгновение этих поисков—это встреча с Богом и с Вечностью.
«Каждое мгновение -- это встреча, -- сказал Сантьяго своему сердцу.—
Покуда я искал свое сокровище, все дни были озарены волшебным светом, ибо я
знал, что с каждым часом все ближе к осуществлению моей мечты. Покуда
я искал свое сокровище, я встречал по пути такое, о чем и не мечтал бы
никогда, если бы не отважился попробовать невозможное для пастухов».
И тогда сердце его успокоилось на целый вечер. И ночью Сантьяго спал
спокойно, а когда проснулся, сердце принялось рассказывать ему о Душе Мира.
Сказало, что счастливый человек -- это тот, кто носит в себе Бога. И что
счастье можно найти в обыкновенной песчинке, о которой говорил Алхимик. Ибо для
того чтобы сотворить эту песчинку, Вселенной потребовались миллиарды лет.
«Каждого живущего на земле ждет его сокровище, -- говорило сердце, -- но мы,
сердца, привыкли помалкивать, потому что люди не хотят обретать их. Только
детям мы говорим об этом, а потом смотрим, как жизнь направляет каждого
навстречу его судьбе, но, к несчастью, лишь немногие следуют по предназначенной
им Стезе. Прочим мир внушает опасения и потому в самом деле становится
опасен.
-- И тогда мы, сердца, говорим все тише и тише. Мы не замолкаем никогда, но
стараемся, чтобы наши слова не были услышаны: не хотим, чтобы люди
страдали оттого, что не вняли голосу сердца.
-- Почему же сердце не подсказывает человеку, что он должен идти к
исполнению своей мечты? -- спросил Сантьяго.
-- Потому что тогда ему пришлось бы страдать, а сердце страдать не любит.
С того дня юноша стал понимать свое сердце. И попросил, чтобы отныне, как
только он сделает шаг прочь от своей мечты, сердце начинало сжиматься и болеть,
подавая сигнал тревоги. И поклялся, услышав этот сигнал, возвращаться на Свою
Стезю.
В ту ночь он все рассказал Алхимику. И тот понял, что сердце Сантьяго
обратилось к Душе Мира.
-- А теперь что мне делать?
-- Продолжать путь к пирамидам. И не упускать из виду
знаки. Сердце твое уже способно указать тебе, где сокровища.
-- Так мне этого не хватало прежде?
-- Нет. Не хватало тебе вот чего, -- ответил Алхимик и
стал рассказывать: -- Перед тем как мечте осуществиться. Душа Мира решает
проверить, все ли ее уроки усвоены. И делает она это для того, чтобы мы смогли
получить вместе с нашей мечтой и все преподанные нам в пути знания. Вот тут-то
большинству людей изменяет мужество. На языке пустыни это называется «умереть
от жажды, когда оазис уже на горизонте». Поиски всегда начинаются с
Благоприятного Начала. А кончаются этим вот испытанием.
Сантьяго вспомнил старинную поговорку, ходившую у него на родине: «Самый темный
час—перед рассветом».
На следующий день впервые возникли признаки настоящей опасности. К
путникам приблизились три воина и спросили, что они здесь делают.
-- Охочусь с соколом, -- ответил Алхимик.
-- Мы обязаны удостовериться, что у вас нет оружия, --
сказал один из трех.
Алхимик не торопясь слез с коня. Сантьяго последовал его примеру.
-- Зачем тебе столько денег? -- спросил воин, указывая на сумку юноши.
-- Мне надо добраться до Египта.
Араб, обыскивавший Алхимика, нашел у него маленькую
хрустальную склянку с какой-то жидкостью и желтоватое
стеклянное яйцо, размером чуть больше куриного.
-- Что это такое? -- спросил он.
-- Философский Камень и Эликсир Бессмертия -- Великое
Творение алхимиков. Тот, кто выпьет Эликсир, не будет знать болезней.
Крошечный осколок этого Камня превращает любой металл в золото.
Всадники разразились неудержимым хохотом, и Алхимик вторил им. Они сочли его
ответ очень забавным и, не чиня никаких препятствий, разрешили путникам ехать
дальше.
-- Ты с ума сошел? -- спросил Сантьяго, когда воины были уже достаточно
далеко.—Зачем ты это сделал?
-- Зачем? Чтобы показать тебе простой закон, действующий в мире, -- отвечал
Алхимик. -- Мы никогда не понимаем, какие сокровища перед нами. Знаешь почему?
Потому что люди вообще не верят в сокровища.
Они продолжали путь. С каждым днем сердце Сантьяго становилось все
молчаливей: ему уже не было дела ни до прошлого, ни до будущего; оно
довольствовалось тем, что разглядывало пустыню да вместе с юношей пило из
источника Души Мира. Они с ним стали настоящими друзьями, и теперь ни один не
смог бы предать другого.
Когда же сердце говорило, то для того лишь, чтобы вдохнуть уверенность и новые
силы в Сантьяго, на которого иногда угнетающе действовало безмолвие.
Сердце впервые рассказало ему о его замечательных качествах: об отваге, с
которой он решился бросить своих овец, и о рвении, с которым трудился в лавке.
Рассказало оно еще и о том, чего Сантьяго никогда не замечал: об
опасностях, столько раз подстерегавших его. Сердце рассказало, как куда-то
девался пистолет, который он утащил у отца, -- он вполне мог поранить или
даже застрелить себя. Напомнило, как однажды в чистом поле ему стало дурно,
началась рвота, а потом он упал и заснул. В это самое время двое бродяг
подкарауливали его, чтобы убить, а овец угнать. Но поскольку он так и не
появился, они решили, что он повел стадо другой дорогой, и ушли.
-- Сердце всегда помогает человеку? -- спросил он.
-- Не всякому. Только тем, кто идет Своей Стезей. И еще
детям, пьяным и старикам.
-- Это значит, что они вне опасности?
-- Это значит всего лишь, что их сердца напрягают все свои
силы.
Однажды они проезжали мимо того места, где стали лагерем воины одного из
враждующих племен. Повсюду виднелись вооруженные люди в нарядных белых
бурнусах. Они курили наргиле и беседовали о битвах. На Сантьяго и Алхимика никто
не обратил ни малейшего внимания.
-- Мы вне опасности, -- сказал юноша, когда они миновали бивак.
Алхимик вдруг рассвирепел.
-- Доверяй голосу сердца, -- вскричал он, -- но не
Пирамида