всего зеленого», «зеленая богиня, цветом подобная зеленеющей земле»,
«владычица хлеба», «госпожа пива», «госпожа изобилия». Исида, если верить
Бругшу, «не только творит зеленое покрывало из растений, которое покрывает
землю, но сама является зеленеющим хлебным полем, которое она олицетворяет».
В пользу этого говорит и применяемый к ней эпитет sochir или socket (что значит
«хлебное поле», он продолжает сохранять это значение в коптском языке). Исиду
считали богиней хлеба и греки, которые отождествляли ее с Деметрой. В греческой
эпиграмме о ней говорится как о «дающей жизнь плодам земли», «матери хлебных
колосьев», а в написанном в ее честь гимне Исида называет себя «царицей
пшеничного поля» и именуется «той, на ком лежит попечение о плодородии
борозд, засеянных пшеницей». Поэтому греческие и римские художники часто
изображали богиню с хлебными колосьями на голове или в руке.
Такой, как мы можем предположить, была Исида в далеком прошлом: деревенской
богиней зерна, в честь которой справляли свои незамысловатые обряды египетские
крестьяне. Впрочем, трудно проследить эти грубые черты деревенской богини в ее
более позднем образе утонченной святости, одухотворенном веками развития
религии. Сволм поклонникам в позднейшие времена она рисовалась верной женой,
нежной матерью, благодетельной царицей природы, окруженной ореолом
нравственной чистоты и таинственной святости. В этой возвышенной,
преображенной форме богиня Исида завоевала себе множество приверженцев
далеко за пределами своей родины. В сумбурном нагромождении религиозных
систем, сопровождавших упадок античной государственности, ее культ был одним
из самых популярных в Риме и во всей Римской шперии. К нему был открыто
привержен даже кое-кто из операторов. И хотя в плащ последователей Исиды, как
и в 1лащ сторонников других культов, нередко рядились мужчины женщины
развратного поведения, в целом обряды в честь гой богини выгодно отличались
величественной сдержанностью, торжественностью, соблюдением внешних
приличий и были вполне пригодны для того, чтобы успокаивать мятущиеся души и
облегчать страдающие сердца. В силу этих особенностей культ Исиды обладал
притягательностью для нежных душ, особенно для женщин, которым претили
кровавые и распущенные ритуалы других восточных богинь.
Неудивительно поэтому, что в период упадка Рима, когда традиционные системы
верований шатались, когда в душах людей царило смятение, когда в здании
империи, ранее казавшемся монолитным, стали появляться зловещие трещины,
многим безмятежный образ богини Исиды с ее душевной уравновешенностью и
милосердным обещанием бессмертия казался путеводной звездой в бурном море и
вызывал у них религиозный экстаз, подобный тому, который в средние века
вызывала у верующих дева Мария. Величественный ритуал Исиды— эти жрецы с
тонзурами, заутренние и вечерние службы, колокольный звон, крещение,
окропление святой водой, торжественные шествия и ювелирные изображения
божьей матери — и действительно во многих отношениях напоминает пышную
обрядовость католицизма. Это сходство не случайно. Просто Древний Египет внес
свой самостоятельный вклад в разработку пышной символики католицизма, равно
как и в бедные абстракции католической теологии. Например, изображение Исиды,
кормящей грудью младенца Гора, столь сходно с изображением Мадонны с
младенцем, что некоторые невежественные христиане молились на него. И не
исключено, что прекрасным эпитетомstella Marts — «Морская звезда» (так
обращались к ней застигнутые бурей моряки) дева Мария обязана покровительнице
мореплавателей Исиде. Чертами морской богини Исиду, вероятно, наделили
греческие мореплаватели из Александрии. Они абсолютно чужды изначальному
облику богини и национальному характеру египтян, которые, как известно, не
любили моря. Настоящей stella Marts, если принять эту гипотезу, будет Сириус,
яркая звезда Исиды, которая июльским утром поднимается на востоке
Средиземного моря над зеркальными водами, предвещая морякам хорошую погоду
Глава XLII
ОСИРИС И СОЛНЦЕ
Некоторые авторы считали Осириса богом солнца. В новое время этого взгляда
придерживалось столько выдающихся ученых, что на этой проблеме стоит вкратце
остановиться. На основании каких данных Осириса отождествили с солнцем или с
солнечным богом? При ближайшем рассмотрении эти данные оказываются
ничтожными в количественном и сомнительными, если не совершенно
непригодными, в качественном отношении. Яблонский, первый из современных
ученых, у кого хватило прилежания собрать и скрупулезно проанализировать
свидетельства классических авторов о египетской религии, уверяет, что можно
привести много доказательств того, что Осирис является солнцем, что сам он
может привести в поддержку этого утверждения массу свидетельств, но не видит в
этом необходимости, потому-де, что это известно всякому образованному
человеку. Между тем из древних авторов, которых Яблонский соизволил
процитировать, только двое, Диодор и Макробий,
--------------------
Макробий Амбросий Феодосии (конец IV —начало V в.) —-античный философ-
идеалист, один из главных представителей западного неоплатонизма
однозначно отождествляют Осириса с солнцем. Да и их свидетельствам не следует
придавать большого значения, так как заявление Диодора звучит туманно и
высокопарно, а Макробий — он, кстати, один из отцов солярной мифологии —
приводит в поддержку своего мнения очень слабые аргументы.
Современные же авторы отождествляют Осириса с солнцем прежде всего потому,
что предание о смерти этого бога лучше всего согласуется с солярными явлениями.
Очень возможно, что в мифе о смерти и воскресении Осириса нашли выражение
ежедневный восход и закат этого светила. Сторонники отождествления Осириса с
солнцем полагают, что в основе мифа лежит не годичный, а дневной солнечный
цикл. Один из приверженцев этой теории, Ренуф, исходил, например, из того, что
нельзя хотя бы с малейшим основанием изображать зимнее египетское солнце
мертвым. Но если в предании речь шла о ежедневной смерти, то почему
соответствующее торжество устраивалось только один раз в году? Этот факт
данное истолкование мифа объяснить не может. Кроме того, хотя о солнце можно
сказать, что оно умирает каждый день, при чем здесь разрывание на куски?
В процессе исследования мне, думается, удалось выяснить, что представление о
смерти и воскресении в равной мере применимо к другому природному явлению
(на нем фактически и основываются народные обычаи). Я имею в виду ежегодный
рост и увядание растительности. Сильный аргумент в пользу такого истолкования
смерти и воскресения Осириса можно почерпнуть в общем, хотя и не
единодушном, мнении древних, которые считали однотипными культы Осириса,
Адониса, Аттиса, Диониса и Деметры и относящиеся к ним мифы. Древние
проявили в этом вопросе слишком большое единодушие, чтобы можно было
отвергнуть их мнение как плод воображения. Обряды Осириса имели такое
разительное сходство с обрядами Адониса в Библосе, что некоторые из жителей
этого города полагали, будто оплакивают не смерть Адониса, а смерть Осириса.
Такое убеждение могло возникнуть лишь по одной причине: культы этих богов
Пирамида