Фрэзер
Его участники срубали сосну, выдалбливали ее сердцевину и из вынутой
древесины изготовляли изображение Осириса, после чего его, как труп, опускали в
образовавшееся дупло. Трудно яснее выразить представление о дереве как об
обиталище личного существа. Это изображение Осириса хранилось в течение года,
после чего сжигалось (то же самое проделывали с куклой Аттиса, привязанной к
сосне). Намек на существование обряда, аналогичного описанному Фирмиком
Матерном, имеется у Плутарха. Речь, возможно, идет об обрядовом эквиваленте
мифа об обнаружении тела Осириса в стволе дерева эрика. В зале Осириса в
Дендере гроб, в котором лежит мумия бога с головой ястреба, явно изображен как
бы заключенным внутрь дерева (скорее всего, хвойного). Ствол и ветви этого
дерева можно разглядеть над гробом и под ним. Эта сцена как нельзя лучше
согласуется как с мифом, так и с обрядом, описанным Фирмиком Матерном.
С представлением об Осирисе как о духе дерева согласуется и то, что его
поклонникам запрещалось наносить вред плодовым деревьям. Л в пользу
представления о нем как о духе растительности вообще говорит то, что верующим
за-прещалось запирать колодцы с водой, которые играют столь важную роль в
ирригации засушливых южных земель. Если верить преданию, Осирис научил
людей подпирать виноградные лозы, подрезать листья и выдавливать виноградный
сок. На папирусе Небсени, относящемся приблизительно к 1550 году до нашей эры,
бог изображен сидящим в своей усыпальнице, с крыши которой свешиваются
виноградные гроздья. А на папирусе царского писаря Некхта мы видим бога
сидящим на троне перед водоемом, берега которого обсажены роскошным
виноградником, сочные гроздья подходят к зеленому лицу божества. Кроме того,
Осирису было посвящено вечнозеленое растение плющ.
Осирис — бог плодородия. В Осирисе, боге растительности, видели и бога
жизненной энергии вообще, потому что люди на этой стадии развития еще не
проводят различия между воспроизводящей способностью животных и
воспроизводящей способностью растений. Культ Осириса был отмечен грубой, но
выразительной символикой, с помощью которой божество в этом своем качестве
представало взорам как посвященных, так и остальных верующих. Во время
праздника Осириса женщины разгуливали по селению, распевая хвалебные песни в
его честь и неся непристойные изображения бога, приводившиеся в движение с
помощью веревок. Целью этой церемонии 'было, возможно, способствовать росту
посевов. Сообщают, что аналогичное изображение бога, украшенное
всевозможными плодами, стояло в храме перед статуей Исиды, а в покоях,
отведенных ему в Филах, Осирис был изображен лежащим в своем гробу в позе,
которая как нельзя лучше показывала, что его производящая способность даже
после смерти не иссякла, но всего лишь задержалась в своем развитии и готова при
первой возможности вновь стать источником жизни и плодородия на земле.
Некоторые намеки на эту сторону дела содержатся и в гимнах, обращенных к
Осирису. В одном из них говорится, что благодаря ему мир покрывается пышной
зеленью. В другом провозглашается: «Ты отец и мать всех людей, твоим дыханием
они живы, твое тело дает им пищу». Можно предположить, что от Осириса-отца,
как и от других богов плодородия, люди ожидали ниспослания потомства. Для
этого, как и для ускорения роста посевов, устраивались праздничные шествия.
Осуждать символы и обряды, с помощью которых египтяне воплотили свое
представление об Осирисе, как нечто непристойное и развратное — значит
составить себе неверное понятие о природе первобытной религии. Ведь добивались
они этими обрядами похвальных и естественных целей, негодными были только
средства, употребленные для их достижения. Та же ошибка побудила прибегнуть к
аналогичной символике участников дионисийских мистерий. Поверхностное, но
бросающееся в глаза сходство между этими культами более всего вводило в
заблуждение как древних, так и новых исследователей, которые по данной причине
подводили эти хотя и родственные, но совершенно различные и самостоятельные
культы под общий знаменатель.
Осирис — бог мертвых. В одной из своих ипостасей Осирис, как мы видели, был
правителем и судьей в царстве мертвых. Египтянам, которые не только верили в
загробную жизнь, но тратили много времени, трудов и денег на подготовку к ней,
эта функция бога должна была казаться не менее важной, чем функция
оплодотворения земли. Кроме того, в культе Осириса эти функции тесно связаны
между собой. Опуская тела мертвых в могилу, египтяне отдавали их на попечение
того, кто из праха мог поднять их к жизни вечной, подобно тому как благодаря
этому богу весной прорастают над землей семена. Красноречивым и
недвусмысленным свидетельством в пользу допущения такой связи являются
набитые зерном статуэтки Осириса на могилах. Эти изображения являлись
одновременно символом и орудием воскресения. Так, древние египтяне видели во
всходах предзнаменование человеческого бессмертия. И они были не
единственным народом, который строил на столь хрупком основании столь
величественные надежды.
Бог, который при жизни кормил людей своим изувеченным телом, а после смерти
открывал перед ними надежду на вечное блаженство в загробном мире,
естественно, занимал в сознании верующих главенствующее место. Неудивительно
поэтому, что культ Осириса затмил в Египте культы всех других богов.
Он и его спутница Исида стали предметом поклонения всего народа, в то время как
культы других богов носили региональный характер
Глава XLI
ИСИДА
Определить изначальную функцию богини Исиды еще труднее, чем определить
изначальный смысл фигуры Осириса. Атрибуты и эпитеты этой богини были
настолько многочисленными, что в иероглифах она фигурирует то под названием
«многоименной», то под названием «тысячеименной», а в греческих надписях
зовется «той, у которой десять тысяч имен». Возможно, однако, что в сложной
природе этой богини удастся выделить исходное ядро, вокруг которого медленно
выкристаллизовывались другие элементы. Ведь если ее брат и супруг Осирис, как
было достаточно убедительно доказано, в одной из своих ипостасей был богом
хлеба, наверняка была богиней хлеба и она. Для такого предположения, во всяком
случае, есть некоторые основания. Если верить Диодору Сицилийскому, который
черпал свои сведения, скорее; всего, у египетского историка Манефона, египтяне
приписывали Исиде открытие пшеницы и ячменя. В память о благодеянии,
которым она одарила людей, на посвященных ей праздниках люди шествовали с
побегами в руках. Еще одну подробность сообщает Блаженный Августин. Исида,
по его словам, обнаружила ячмень во время принесения жертвы ее общим с
Осирисом предкам (все они были царями) и показала свою находку, колосья
ячменя, Осирису и его советнику Тоту, или Меркурию, как именовали его римские
авторы. Потому-то, добавляет Августин, последние и отождествили Исиду с
Церерой. Далее, египетские жнецы, срезав первые колосья, клали их на землю,
били себя в грудь, причитали и обращались с молитвами к Исиде. Мы уже
разглядели в этом обычае плач по хлебному духу, убитому ударом серпа. В числе
эпитетов, которые применяются к Исиде в надписях, есть такие: «созидатель-ница
Пирамида
