-- А ты? Ты всё ещё любишь его так, как прежде?
-- Как прежде?
-- Да, как тогда в Париже.
-- Должно быть, время тянется для тебя слишком медленно, -- ответила
мне сильфида, -- раз о том, что было всего лишь несколько лет назад,
ты говоришь -- "как прежде".
-- Так что же, для тебя несколько лет ничего не значат?
-- Для меня -- ничего, -- ответила она, -- я живу долго.
-- А ведомо ли тебе будущее твоего друга? -- спросил я.
На лице Мерилин отразилась растерянность, и она медленно произнесла:
-- Обычно, я знала всё, что должно было с ним случиться, потому что
могла читать его волю, а всё случалось именно так, как он хотел; но с
тех пор, как мы попали сюда, мне кажется, что он утратил прежнюю силу
воли.
-- Утратил собственную волю?! -- воскликнул я удивленно.
-- Да, потерял ее; теперь он постоянно молится какому-то великому
Существу, которое любит гораздо больше, чем меня. Он все время
повторяет одну и ту же молитву: "Да будет воля Твоя!" Но ведь до сих
пор всегда была его воля; а сейчас, -- как я уже говорила, -- он ее
потерял.
-- Но, возможно, -- сказал я, -- с волей получается так же, как
однажды было сказано о жизни, что тот, кто теряет свою волю, тот,
напротив, воистину обретает её.
-- Надеюсь, он тоже скоро её обретет, сказала она, -- раньше он
всегда давал мне интересные поручения, и я помогала ему добиваться
того, что требовала его воля, а теперь он только и делает, что все
время отправляет меня туда. А мне там совсем не нравится!
-- Почему?
-- Потому что там есть что-то такое, что угрожает моему другу.
-- И как к этому относится его воля?
-- Знаешь, даже об этом он каждый день говорит великому Существу,
которое любит больше, чем меня: "Да будет воля Твоя!".
-- А думала ли ты о том, что и сама можешь научиться этой молитве? --
спросил я.
-- Иногда я повторяю её вместе с ним; но я не знаю, что это означает.
-- И ты никогда не слышала о Боге?
-- Я слышала о многих богах: об Изиде и Осирисе, о Сете, о Горе --
сыне Осириса.
-- А может быть это кому-то из них он говорит: "Да будет воля Твоя!"?
-- Нет, нет! Это совсем не те боги, к которым он обращался во время
своих магических занятий. Похоже, что ему удалось отыскать какого-то
нового бога.
-- Или же он вернулся к самому древнему из всех богов. -- предположил
я. -- Как же он Его называет?
-- Отче наш, сущий на небеси.
-- Если ты тоже научишься говорить нашему Отцу, который на небесах:
"Да будет воля Твоя!", -- сказал я ей, -- это поможет тебе скорее
обрести ту душу, о которой ты мечтала и которую ждала, когда мы
виделись в прошлый раз в Париже.
-- Как же наш Отец сможет мне помочь?
-- Это Он наделил душами людей, -- сказал я.
Глаза сильфиды заблестели каким-то почти очеловеченным блеском.
-- А мне Он мог бы дать душу?
-- Говорят, что Он может всё.
-- Тогда я попрошу, чтобы Он дал мне душу.
-- Но для того, чтобы попросить Его о душе, недостаточно просто
повторять ту молитву, которую повторяет твой друг.
-- Он только говорит -- ...
-- Да, я знаю. Предположим, ты будешь повторять это вслед за ним.
-- Я буду повторять, если ты объяснишь мне, что это значит. Я хочу
делать все так, как делает мой друг.
-- Когда мы говорим нашему небесному Отцу: "Да будет воля Твоя!", --
сказал я, -- это значит, что мы отказываемся от своих собственных
Пирамида