ангелов в одно, отчего и дана ему такая степень остроты. Подобным образом
слух у них отвечает постижению разума и воли, вследствие чего они в звуках и
голосе беседующего познают все тонкости и мелочи чувств любви его и мыслей,
а именно: в звуках слышат все чувства его, а в голосе - мысли (н. 234, 245).
Но прочие внешние чувства, кроме зрения и слуха, не столь тонки у ангелов,
потому что зрение и слух служат разуму и мудрости; прочие же внешние
чувства, при одинаковом развитии их, оттеснили бы свет и наслаждение
мудрости, заменив их наслаждениями удовольствий, относящихся к телу и его
различным наклонностям, а эти наслаждения чем более преобладают, тем более
затемняют и ослабляют разум - как это и делается нередко на земле, где люди
бывают тем тяжелее и тупее относительно истин духовных, чем более предаются
чувственным наслаждениям. О том, что и внутренние чувства ангелов,
относящиеся к мышлению и наклонностям их, несравненно тоньше и совершеннее,
чем были у них в мире, говорится в главе о мудрости небесных ангелов (н.
265-275).
Между состоянием жителей преисподней и их состоянием на земле разница
также велика: в какой мере внешние и внутренние чувства небесных ангелов
совершенны и превосходны, в такой же мере чувства эти тупы и грубы в аду, но
об этом будет говориться ниже.
462[dis]. Я также на деле убедился, что человек уносит с
собой в ту жизнь всю память свою. Много замечательного в этом роде видел я и
слышал и передам кое-что по порядку. Были духи, которые отпирались от
мирских преступлений своих и непотребств. Чтобы не сочли их невинными, все
было открыто и все дела и поступки эти выбраны были из памяти их и оценены
по порядку, от младенчества и до конца земной жизни их; они относились
большей частью к прелюбодеяниям и блуду. Были и лукавые обманщики и воры.
Лукавство и воровство их прочтено было по делам, частью никому в мире, кроме
их самих, неизвестным. Этим вынуждено было полное сознание, потому что дела
их являлись как бы в полном свете, со всеми помыслами, целями,
удовольствиями и опасениями, какие были в то время на душе преступников.
Были и продажные судьи, торговавшие правдой. Дознание сделано было и над
ними, по розыску в их же памяти, с оценкой всех деяний их с первого дня
поступления их в должность и до последнего. Все мелочные обстоятельства
каждого случая по количеству и по качеству, время, помыслы и замыслы - все
это вместе вызывалось из памяти, и сотни событий как бы снова наяву
совершались. Изумительно, что некоторым даже читались вслух и от строки до
строки записки их, в которых они сами некогда записывали свои деяния. Тут
были и рушители женской чистоты и непорочности. Призванные к такому суду,
они уличены были из разоблаченной памяти своей, с проявлением всех
обстоятельств каждого случая. Даже сами лица девиц и женщин, о которых шла
речь, как бы присутствовали видимо, равно местность, речи и помыслы; все это
внезапно представлялось глазам.
Некоторые явления нередко длились по целым часам. Тут был один
клеветник, который считал нипочем злословить о других. Я слышал, как
насчитывались по порядку все осуждения и богохульства его точными словами
его, с поименованием лиц, о которых и даже при которых они были сказаны. Все
это проявлялось, как бы в то же время совершаясь в лицах, хотя все клеветы и
наговоры эти заботливо скрываемы были виновным. Был другой, завладевший
через лукавые происки наследством родного. Его уличили и осудили, причем, на
диво мне, письма и записки их были прочитаны вслух, без пропуска единого
слова.. Он же незадолго до смерти своей тайно отравил соседа; это обнаружено
было таким образом: судимый стал копать под собой яму, из которой, как из
могилы, восстал человек, взывая к нему: "Что ты сделал со мной?" Тогда все
объяснилось: как убийца, дружески беседуя с ним, поднес ему отраву, что и
как замышлял наперед, что случилось после и пр. Затем он осужден был в ад.
Одним словом, все злодеяния, преступления, кражи, лукавства, мошенничества
обнаруживаются и оглашаются из самой памяти злого человека, нет никакой
возможности отпираться, потому что все улики налицо, все обстоятельства
каждого случая. По случаю разбора и пересмотра ангелами памяти одного духа я
услышал или узнал все, что только бывало у него в мыслях в течение целого
месяца, день за днем, безошибочно и в том же порядке, как это происходило в
прошлые дни. Из примеров этих должно убедиться, что человек уносит с собой
полную память свою и что нет такой тайны в мире, которая бы не огласилась
после смерти, и притом всенародно, по словам Господа: "Нет ничего
сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы. Посему, что
вы сказали в темноте, то у слышится во свете; и что говорили на ухо внутри
дома, то будет провозглашено на кровлях" (Лук. 12. 2, 3).
463. Разоблачая деяния человека после смерти, ангелы, которым поручено
дознание это, рассматривают лицо его и все тело начиная с пальцев обеих рук
и далее все части тела. Когда же я дивился этому, то мне было объяснено, что
все относящееся к мысли и воле человека отпечатано в мозгу как в источнике
этих начал, вследствие чего это отпечатывается и во всем теле, потому что
мышление и хотение переносятся от источника своего ко всем частям тела,
пребывая там в последних, т.е. в крайних, плотских пределах. Поэтому что
отпечатано в памяти вследствие воли и помыслов ее - отпечатано не только в
мозгу, но и во всем человеке, пребывая в нем всюду в порядке, согласном
порядку частей тела. Из этого следует, что человек в общности своей таков,
каков он по воле и исходящим из нее помыслам своим; злой человек есть свое
же олицетворенное зло, а добрый человек - свое добро. Из этого можно понять,
что разумеется под книгой жизни человека, о которой говорится в Слове, а
именно: что все дела и мысли человека отпечатаны во всем составе тела его и
что они, будучи вызваны из памяти его, являются как бы прочитанные по книге,
а при рассмотрении духа при небесном свете - как бы изображаемые в лицах.
Прибавлю к этому еще нечто замечательное о загробной памяти, убедившее меня,
что не столько общие предметы, но и самые частные, однажды вошедшие в
память, остаются там вовеки. Я видел исписанные книги, как здесь, и мне дано
было знать, что они взяты из памяти писателей и что в книгах этих, в отличие
от сочинений, писанных на земле, не пропущено ни одного слова.
Таким образом, из памяти каждого могут извлекаться все дела и мысли до
последних мелочей, давно забытых им на земле. И причину этого мне объяснили:
у человека память двоякая - внешняя и внутренняя; первая свойственна ему как
человеку природному, вторая - как духовному. Все, что человек мыслил, хотел,
говорил, делал, даже что слышал и видел, неизгладимо отпечатывается во
внутренней памяти его. Неизгладимо же оно оттого, что в то же время
усваивается духом и телом его, как объяснено было выше. Таким образом, дух
образуется по мыслям и делам воли своей. Знаю, что все это покажется крайне
странным (парадоксом) и едва ли найдет в людях веру, тем не менее это
истина. Итак, не думайте, что какие-либо мысли и тайные дела человека могли
оставаться скрытыми после смерти его; все тогда до самых мелочей видно, как
при ясном свете.
Пирамида