едва равнялась самой малой степени ее, как мне дано было постичь это по
собственному опыту. Эта радость была столь слаба, что почти казалась
холодноватой, но духи тем не менее называли ее высшей небесной, ибо она была
для них в то время самой внутренней. Из этого видно, что не только есть
степени в небесной радости, но что даже самая внутренняя радость одной
степени едва приближается к последней или средней, другой степени; и что
когда какой-нибудь дух приемлет самую внутреннюю для него радость, то она
для него небесная и он не мог бы вынести другой, более внутренней, без боли.
411. Некоторые духи, не из злых, впали в состояние, подобное сну, и
были в этом состоянии, относительно внутренних, духу их принадлежащих начал,
перенесены на небеса; ибо духи до раскрытия своих внутренних начал могут
быть переносимы на небеса и узнавать там о счастье их жителей. Я видел, как
они оставались в этом состоянии отдыха в продолжение получаса и потом
возвращались к внешним началам своим, в которых они находились и прежде.
Тогда, вспоминая виденное ими, они говорили, что были среди ангелов на
небесах и узнали там (perceperint) много чудного, видели вещи, блестящие
золотом, серебром и драгоценными каменьями, в самых великолепных,
многоразличных образах; что ангелы находили свое удовольствие не в этих
внешних предметах, а в том, что они изображали и что относилось к
Божественным, неизреченным, полным бесконечной мудрости началам, и что в
этом состояла их радость; не говоря о других бесчисленных предметах, которые
не могли бы даже в тысячной доле ни быть переданы человеческим языком, ни
войти в понятия сколько-нибудь вещественные.
412. Почти все приходящие в тот мир находятся в самом глубоком
невежестве относительно небесного блаженства и счастья, потому что они не
знают, что такое внутренняя радость и в чем она состоит, составляя себе
понятие о ней по весельям и удовольствиям мирским и чувственным; то, что им
неведомо, они считают за ничто, меж тем как именно удовольствия плотские и
мирские суть ничто относительно небесных. Поэтому, чтобы добрые духи,
которые не знают, что такое небесная радость, могли ее узнать и понять, они
переносятся в райские места, красота которых превосходит всякое воображение.
Они думают тогда, что пришли в рай небесный, но им говорят, что это еще не
есть истинное небесное блаженство, и потому дают им познать внутренние
состояния радости до ее самой внутренней, им доступной степени постижения.
После того они приводятся в состояние мира до самой внутренней степени,
какая только может быть в них раскрыта; они сознают тогда, что ничто не в
силах ни выразить это состояние, ни дать о нем хоть малое понятие. Наконец,
они приводятся к состоянию невинности, также до ее самой внутренней, чувству
их доступной степени, и таким образом им дается узнать, что такое поистине
духовное и небесное благо.
413. Но чтоб я мог знать, что такое небеса и в чем состоит небесная
радость, мне дано было Господом часто и долго постигать удовольствия
небесных радостей; таким образом, они мне известны, потому что я испытал их
на опыте, но описать их я никогда не смогу. Чтобы дать о них, однако, хоть
некоторое понятие, я скажу следующее: небесная радость есть чувство
удовольствий и радостей неисчислимых, представляющих в совокупности что-то
общее целое или какое-то общее чувство, полное согласных сочетаний
бесчисленных чувств, не отчетливо, я только темно постигаемых, потому что
само постижение их какое-то общее, неопределенное. Тем не менее мне дано
было постичь, что в этом чувстве заключались несчетные вещи, в таком порядке
расположенные, что описать их нет никакой возможности; бесчисленность этих
предметов вытекала из небесного порядка. Таков порядок, существующий в
каждой части чувства и в малейших его частицах, которые, однако,
представляются каждому и постигаются им смотря по его способности как что-то
самое общее.
Словом, в каждом общем чувстве есть бесчисленные оттенки, расположенные
в совершенном порядке, и нет между ними ни одного, который бы не был живым и
не проникал чувство; ибо все они истекают от самых внутренних начал, от
которых происходит и всякая небесная радость. Я постиг также, что радость и
наслаждение исходили как бы от сердца, растекаясь оттуда с величайшей
приятностью по всем внутренним волокнам и затем по всем пучкам их с таким
внутренним чувством удовольствия, что каждое волоконце, казалось, само
превращалось в радость и наслаждение: все, что в теле было только одарено
постижением и чувством, казалось, жило счастьем. Радость, принадлежащая
телесным удовольствиям, в сравнении с той радостью - то же, что тяжелый и
грубый туман (grumus) в сравнении с чистым и легким воздухом (aura). Я
заметил, что, когда я хотел перенести все свое удовольствие на другого
человека, оно постоянно заменялось во мне новым удовольствием, в сравнении с
первым - более внутренним и полным; оно овладевало мной в той мере,
насколько я желал передать свое: и я постиг, что это было от Господа.
414. Живущие на небесах постоянно приближаются к весенней поре жизни, и
чем более тысячелетий они живут, тем более приятности и счастья в том
внешнем состоянии, которого они достигают; и это продолжается целую
вечность, с постоянным возрастанием смотря по преуспеянию и степеням любви,
благостыни и веры. Особы женского пола, скончавшиеся старыми и дряхлыми, но
жившие в вере в Господа, в благостыне к ближнему и в счастливой супружеской
любви с мужьями своими, возвращаются в течение многих лет все более и более
к цвету юности и молодости и достигают красоты, которая превосходит всякое
понятие о красоте, постижимой для (нашего) глаза. Доброта и благостыня дают
им этот образ красоты, изображаясь в нем как бы в своем подобии, вследствие
чего удовольствие и красота благостыни светятся во всех чертах лица их, так
что они сами становятся как бы образами самой благостыни; некоторые духи
видели таких ангелов женского пола и были поражены от изумления.
Образ благостыни, вживе видимый на небесах, таков, что сама благостыня
дает ему жизнь и сама же в нем изображается, и даже до того, что весь ангел,
и в особенности лицо его, становится как бы самой благостыней, которая тогда
ясно видится и ясно постигается. Этот образ, когда смотрят на него, является
образом несказанной красоты и проникает благостыней самое внутреннее начало
жизни духа; словом, стареть на небесах значит молодеть. Жившие в любви к
Господу и в благостыне к ближнему становятся в той жизни такими образами
красоты; все ангелы в бесконечном разнообразии являются такими образами, и
из них-то состоят небеса.
О необъятности небес
415. Что небеса Господни необъятны, можно заключить из многого
изложенного и показанного в предшествующих главах, в особенности из того,
что небеса состоят из рода человеческого (см. н. 311-317), и не только из
людей, рожденных внутри церкви, но также из тех, что рождены вне ее (см. н.
318-328); следовательно, из всех тех, что от самого начала нашей земли жили
Пирамида