расходоваться виррарика из Санта Марии во время “фиест” на
протяжении всего последующего года.
Время шло, а Хикури так и не появлялся. Мы шли вперед,
следуя по выбранному маршруту, и время от времени, глядя на
друзей, я жестом спрашивал их: “Ну, что?”. “Ничего”, — отвечали
они таким же жестом. Я начал подумывать о том, что после столь
многочисленных посещений индейцами виррарика этого места,
пейот здесь должен был бы давно истощиться... Я еще долго
пытал себя такими грустным мыслями, но потом вспомнил, как
ведут себя в таких случаях виррарика, и просто отбросил их. И
буквально через несколько минут слева, в метре от себя, я
обнаружил гигантский хикури! Я обернулся и увидел, что
ближайший ко мне виррарика срезает кактус и решил, что кактус
в форме оленя уже найден. Я двинулся дальше, не говоря ни
слова. Прошло еще десять минут, но новых кактусов я так и не
обнаружил. Я принялся напевать про себя старые песни о пейоте
— мне стало все равно, найдем ли мы много хикури, или не
найдем ни одного. Ведь мы в доме Тамаца, и его сила чувствуется
повсюду, независимо от того, есть ли у нас кактусы или нет. И
стоило мне успокоиться, как повсюду стали появляться кактусы!
Попадались даже группы из трех кактусов. Я стал срезать их,
предварительно прося у них прощения за то, что мне приходится
прерывать их жизни, но они нужны моим друзьям виррарика для
того, чтобы обратиться к Тамацу. Мне казалось, что они
понимают меня. Я срезал их очень осторожно, стараясь оставить
корень в земле, чтобы на этом месте впоследствии вырос новый
хикури.
Вскоре моя сумка наполнилась пейотом. Мои друзья тоже
нашли немало кактусов, хотя и не всем везло. Один из них нашел
всего два или три. “Не отчаивайся”, — сказал я ему, —
“количество тут не играет никакой роли.” Я оглянулся на
виррарика — большинство из них набили свои сумки почти
доверху. “Боже мой! Как им это удается?”
Мой друг Тайяу отправился в это паломничество со своей
молодой женой Алисой и их маленьким сыном, которого Алиса
обычно носила на груди или на спине. Она принимала участие в
охоте наравне со всеми и собрала немало кактусов. Да,
несомненно, большинство индейцев бывало в этих местах с
детства, и разумеется, они не стремились к обретению
бессмысленных галлюцинаций, как это свойственно горожанам,
употребляющим галлюциногенные растения. Благодаря тому, что
индейцы принимают пейот только в ходе ритуала, и немалое
время уходит на подготовку к его проведению, мир для них не
исчезает в облаке дурмана, хотя они и видят его несколько иначе,
чем мы.
Человек, притягивающий пейот
Моя сумка с кактусами не шла ни в какое сравнение с
огромным рюкзаком на спине Антонио, битком набитым пейотом.
Я решил следовать за ним, чтобы понять, как это индейцам
удается находить хикури так быстро и в таких количествах. Куда
бы Антонио ни пошел, везде его поджидал Хикури! Складывалось
впечатление, что он выходил ему навстречу!
— Эй, Антонио, как это тебе удается найти столько Хикури?
— Да его тут полно, просто нужно приглядеться получше!
— Приглядеться? — я подошел к нему поближе и осмотрелся
— ничего!
— Ну, в чем дело, почему ты не хочешь срезать вот эти? —
удивленно спросил Антонио, остановись рядом.
— Какие это?
— Да вот, справа!
Я пристально посмотрел на землю, куда он указывал.
— Где-где?
Антонио подошел поближе и показал на место, при мерно в
сорока сантиметрах от моей ступни.
— Да вот!
Я был просто потрясен.
— Да я уже раза четыре тут искал, и ничего не нашел!
— Ну, это бывает. Ладно, срезай их!
Следуя за Антонио, вокруг которого, словно из-под земли
появлялись все новые и новые кактусы, я быстро наполнил хикури
свою сумку, и помог самому Антонио набрать второй мешок.
Решив, что этого достаточно, маракаме направился к
огромному дереву, со стволом толщиной как ствол пальмы и
большими желтыми листьями, окружавшими его вершину, как
венчик цветка. Тут уже собрались несколько охотников, развесив
свои сумки на ветвях дерева. Прозвучали рожки, и к нам подошли
остальные паломники.
Час матевамес
Когда все собрались вместе, из нескольких расстеленных на
земле платков был сооружен алтарь. На него водрузили оленьи
рога, вязаные картины с изображением паломничества, маис и
много кактусов. Каждый из нас зажег по свече, а маракаме и
уруквакаме принялись читать молитвы, которым мы внимали с
должным благоговением. Прикасаясь к приношениям, а потом и к
нам, орлиными перьями своего мувиери, Антонио благословлял
нас всех. Он заговорил каким-то странным речитативом, похожим
скорее на песню, чем на обычную речь виррарика.
Пока Антонио умолял Силы, населявшие Хумун Куллуаби, о
снисхождении, некоторые виррарика начали очищать пейот и
нарезать его на мелкие кусочки. Настал звездный час матевамес!
Когда набралось достаточно кусочков пейота, специально
назначенные хикарерос начали раздавать маленькие кусочки
остальным. Перед тем, как положить кусок в рот, паломники
клали его на глаза, на лоб, на уши и на сердце, чтобы лучше
Пирамида