- Помогли ли мне растения силы? - спросил я.
- Определенно, - сказал он. - они раскрыли тебя, остано-
вив твой взгляд на мир. В этом отношении растения силы име-
ют тот же самый эффект на тональ, как и правильный способ
ходьбы. И то и другое переполняет его информацией, и сила
внутреннего диалога приходит к концу. Растения отличны для
этого, но слишком дорогостоящи. Они наносят непередаваемый
вред телу. Это их недостаток, особенно дурмана.
- Но если ты знал, что они были так опасны, зачем ты
давал их мне так много и так много раз? - спросил я.
Он заверил меня, что детали процедуры решались самой
силой. Он сказал, что несмотря на то, что учение должно
было представить ученику те же самые моменты, порядок был
различным для каждого. И что он получал неоднократные ука-
зания, что я нуждаюсь в очень большом количестве убеждений
для того, чтобы принять что-либо во внимание.
- Я имел дело с изнеженным бессмертным существом, которо-
му не было никакого дела до его жизни или его смерти, -
сказал он смеясь.
Я выдвинул тот факт, что он описал и обсуждал эти расте-
ния в антропоморфическом смысле. Он всегда обращался к ним
так, как если бы растения были персонажем. Он заметил, что
это были предписанные средства для отвлечения внимания уче-
ника в сторону от действительной темы, которая заключалась
в остановке внутреннего диалога.
- Но если они используются только для того, чтобы остано-
вить внутренний диалог, то какую связь они имеют с олли? -
спросил я.
- Этот момент трудно объяснить, - сказал он. - эти расте-
ния подводят ученика непосредственно к нагвалю, а олли
является одним из аспектов его. Мы действуем исключительно
в центре разума вне зависимости от того, кем мы являемся и
откуда мы пришли. Разум естественно так или иначе может
брать в расчет все, что происходит в его виде на мир. Олли
это нечто такое, что находится вне его вида, вне царства
разума. Это может наблюдаться только в центре воли в те
моменты, когда наш обычный взгляд остановлен. Поэтому пра-
вильно говоря, это нагваль. Маги, однако, могут научиться
воспринимать олли крайне сложным образом, и, поступая так,
они оказываются слишком глубоко погруженными в новый вид.
Поэтому для того, чтобы защитить тебя от такой судьбы, я не
представлял тебе олли так, как это обычно делают маги. Маги
научились после многих поколений использования растений
силы, давать в своем взгляде на мир отчет обо всем, что
происходит с ними. Я сказал бы, что маги, используя свою
волю, добились того, что расширили свои взгляды на мир. Мой
учитель и мой бенефактор были ярчайшими примерами этого.
Они были люди огромной силы, но они не были людьми знания.
Они так и не разорвали границ своего огромного мира и поэ-
тому никогда не прибыли к целостности самих себя. Тем не
менее они знали об этом. Не то, чтобы они жили однобокой
жизнью, говоря о вещах, находящихся вне их достижения. Они
знали, что они шагнули мимо лодки и что только в момент их
смерти вся загадка полностью будет раскрыта им. Магия дала
им только мимолетный взгляд, но не реальное средство, чтобы
достичь целостности самого себя.
Я дал тебе достаточно из взгляда магов, не позволив тебе
зацепиться за это. Я сказал, что только тогда, когда поме-
щаешь один взгляд против другого и можешь переходить из
одного в другой, можно прибыть к реальному миру. Я имею в
виду, что можно прибыть к целостности самого себя только
тогда, когда полностью понимаешь, что мир это просто
взгляд, вне зависимости от того, принадлежит этот взгляд
магу или обычному человеку.
Именно здесь я уклонился от традиции. После целой жизни
борьбы я знал, что действительно важным является не просто
выучить новое описание, а прибыть к целостности самого
себя. Следует прибыть к нагвалю, не покалечив тоналя и пре-
выше всего не покалечив своего тела. Ты принимал эти
растения, следуя точным этапам, через какие я прошел сам.
Единственным отличием было то, что вместо того, чтобы оку-
нуть тебя в них, я остановился, когда ты решил, что ты
накопил достаточно взглядов на нагваль. В этом причина,
почему я никогда не хотел обсуждать с тобой твои встречи с
растениями силы и не позволял тебе обескуражено говорить о
них. Не было смысла строить схемы над тем, о чем нельзя
говорить. Это были настоящие экскурсии в нагваль, в неи-
звестное.
Я заметил, что моей потребностью говорить о тех восприя-
тиях, которые были вызваны влиянием психотропных растений,
был мой интерес в подтверждении своей собственной гипотезы.
Я был убежден, что при помощи таких растений он снабжал
меня воспоминаниями о невообразимых способах восприятия. Эти
восприятия, которые я по временам испытывал, могли казаться
отвлеченными и не связанными с чем-либо осмысленным. Но
позднее собрались в единицы смысла. Я знал, что дон Хуан
искусно ведет меня каждый раз и, что то, какой именно смысл
я собираю, делалось под его руководством.
- Я не хочу подчеркивать эти события, чтобы объяснять их,
- сказал он сухо. - прозябание в объяснениях возвратит
нас назад туда, где мы быть не хотим. То-есть это отбросит
нас назад в вид мира. На этот раз намного более крупного.
Дон Хуан сказал, что после того, как внутренний диалог
ученика был остановлен действием растений силы, наступал
неизбежный момент. У ученика начинали возникать задние
мысли относительно всего ученичества. По мнению дона Хуана
даже самые большие энтузиасты в этой точке ощутят серьезную
потерю заинтересованности.
- Растения силы потрясают тональ и угрожают прочности
всего острова, - сказал он.- именно в этот момент ученик
Тэги:
Шаманизм
Пирамида