тетрадь,
я успокоился, отлистнул несколько страничек назад и
впервые
прикоснулся к содержанию, и в моей голове зазвучали стихи,
мои
стихи, из Астральной библиотеки!
Кто?..
Бегу по ласковым дорогам
И по шипам воспоминаний.
Там пыль столбом стоит, ей-Богу,
В крови шипы: и все же -- манит...
Как сон.
И кто меня разбудит...
И даже ночью -- чья-то сила! -
Я сплю и вижу то, что будет! -
А значит "будет" -- тоже было!..
Я в чьей-то памяти живущий!
Сегодня, может, в умиленье,
Моей судьбы: просторы, гущи
Он вспоминает на мгновенье...
Иллюзия
Мы -- узники, мы время заучили,
Мы думаем, что время приручили...
С наручными часами неразлучники.
Одело время нам уже наручники!..
Убеждай себя
Пока хоть что-то отрицаю:
Во мне от мира в стороне
Лишь мира отблески мерцают.
Весь мир вместился бы во мне...
А потом...
Все будет: жизнь, и будет смерть, потом...
Вначале не желаем -- не иначе! --
Расстаться с материнским животом,
Не потому ль, родившись, горько плачем?..
Все испытаем: радости, печали.
Все будет: жизнь и будет смерть, потом...
Мы покидаем свой телесный дом
С такою неохотою вначале...
Тупик
Он взглядами моими облицован, -
Весь горизонт вокруг моей судьбы.
Всего до горизонта жизнь ходьбы...
Я горизонтом прочно окольцован.
Но, может быть, с неведомых высот
Все взгляды мне свои удастся веско
Свести в единый взгляд и горизонт
Тогда -- перешагнуть, как обруч
Детский...
* Часть пятая ПУТЬ *
Вы верите в Бога?
В тихом утреннем коридоре отделения милиции,
ровно в
девять часов по повестке, я постучался в комнату девять.
-- Да!.. -- отозвался чей-то бодрый голос за
лакированной
деревянной дверью. Я шагнул в комнату.
В трех метрах от меня за столом у пришторенного окна
сидел
человек в штатском костюме, галстуке: на вид ему было
лет
сорок, жилисто-поджарый, какой-то уютный, во всем теле
играет
энергия, лицо длинное, отштрихованное несколькими
морщинками,
неприметный, подобных людей я встречаю очень часто, но
быстро
забываю.
-- Можно? -- спросил я.
-- Входите! -- энергично засуетившись с
какими-то
бумагами, точно мимоходом, но добродушно, предложил он.
Я
прикрыл дверь за собой, сердце у меня зачастило...
Но я решился.
-- Вы следователь Васильев? -- спросил я.
-- Да! -- ответил человек в штатском.
-- Я по повестке, -- сказал я и подошел к
столу
следователя, и протянул ему бумажку с бледными,
голубенькими
прожилками казенного штампа. На его чернильных
линейках
красовалось несколько беглых слов, написанных шариковой
ручкой.
-- А!.. Хорошо! -- сказал следователь, просмотрев
Пирамида