Ивана у
Ивана вспыхнуло лицо, точно проявилось, как и та,
обратная
сторона монеты на каменном столе Мага, лицо другого
человека,
совершенно незнакомого мне!
"Владимир Шмаков!.." -- промелькнуло у меня в голове
и
призрачно удалилось и погасло.
Снова лицо Ивана приняло свои прежние черты...
-- Иван! -- окликнул я учителя.
-- Что? -- отозвался он.
-- Неужели надо отказаться от всего? -- спросил я с
ноткой
надежды в голосе.
-- Да. Абсолютно от всего! -- подтвердил решительно он.
-- А Вера? -- спросил я.
-- Что -- Вера?
-- Вера какая-то должна же остаться?
-- Нет. Ничего святого не должно быть!
-- Как же это?
-- Прочь все идеалы! Все нелепые привязанности к
атрибутам
любой Веры и к ней самой, к родственникам любого земного
ранга,
прочь -- все любимое, близкое и дорогое, приятное и
неприятное,
злое и доброе!..
-- Как же так?
-- Прочь, это прежде всего, отношение ко всему на
свете
без обратной связи! -- сказал Иван.
-- Как? -- спросил озадаченно я.
-- Не анализируй! -- воскликнул учитель. -- Все
встречай
без чувственных отношений. Воспринимай, совершенно не
отражая
мира, и ты перестанешь быть чьим-то зеркалом, и тогда
ты
увидишь себя повсюду.
-- С чего начать?
-- С самого близкого и дорогого!
Я задумался.
Действительно, много у меня дорогого...
-- Тут, -- сказал Иван, -- и кроется философский
камень
преткновения! Попробуй откажись от всего, когда вокруг
весь
мир, -- это ты, потому что привязан ты к нему и не мыслишь
себя
вне него, может случиться так, что откажешься ото всего и
тебя
не станет! Вовсе не станет на свете, ибо тебя и не было
как
личности: ты был в родственниках, в предметах и прочем, а
без
них -- испарился, исчез навсегда! Вот почему важно воспитать
в
себе личность, свое неповторимое, и тогда это
неповторимое
способно будет отказаться от всего остального и остаться
только
само, как оно есть, вот что такое -- бессмертие!
Безличностный профан не в силах отказаться буквально
ото
вcего, потому что некому отказаться, его нет,
профана,
понимаешь эту истину? -- спросил меня холодно Иван.
-- Да. -- покорно и уверенно сказал я, и мурашки
пробежали
у меня по всему телу.
-- И вот, -- сказал после короткой паузы Иван, --
пример
тебе: евреи, -- а я тоже еврей, -- дети Бога, библия
тому
свидетель! У нас очень развит зеленый, голубой цвет.
-- А что это значит: зеленый, голубой?
-- Творчество. Нам, от многовековой практики,
легко
дается, не исключительно, но в большинстве, -- работать
на
зеленом и голубом свете. Контролировать эти цвета. Так Бог
нам
дал.
Но если бы я не оставил свою привязанность
к
национальности, то я никогда бы не ступил на путь
Победителя.
Мне не открылись бы синий, фиолетовый, белый цвета.
Поэтому я отказался от еврейства, от своей
принадлежности
к национальности вообще, дабы выйти на высшие начала
Вселенной!
Каждая национальность, не исключительно, но в основном,
не
от природы, но от истории, концентрируется работает на
Земле
больше на одном-двух каких-то цветах.
К примеру, верующие индусы близки к фиолетовому,
белому,
Пирамида