еще
большего заточения! Именно поэтому я боялся тюрьмы...
Редкость простора напоминала о себе на узаконенной
Земле,
и мне изредка, но удавалось в относительном подвижии
тела
испытывать проблески астральной гармонии: бывало,
заметив
благоприятный момент, я бежал осатанело по улице,
искоса
озираясь по сторонам, не видит ли кто, и впадал в как
можно
более разболтанную манеру поведения, если мне
надоедало
общество поводырей.
И в одном, и в другом случае, или в каком еще-либо
другом,
я отчаянно пытался как бы оттолкнуться, как бы
сместить
жестокую неподвижность мира грубых форм относительно
моего
сознания, затонувшего в телесной трясине.
Итак, я боялся тюрьмы в те тускнеющие сегодня
времена
земной жизни.
... Но теперь я решительно уносил свое астральное
тело в
пространстве тонкого мира, я направлял ход
своего
энергетического воображения к тому самому месту, мимо
которого
когда-то проходил осторожно, словно боялся, что чья-то
корявая
злорадная сила подстерегает каждый мой шаг и неумолимо
ждет,
может, отступится жертва: опустит не на то место ногу
на
тротуаре или вдруг обернется на зов невежества, замешкается.
Но
я проносил свое сердце мимо городского здания тюрьмы
всегда
мягко и прислушиваясь к нему, проносил его точно
спящего
ребенка, способного шевельнуться от пристального
взгляда, и
отзывчиво проснуться в любой нестерпимый момент опасности,
и
вскричать, выдать меня, обнаружить мой страх и обнажить
для
нападения мою осознанно затаившуюся душу.
О, этот мир Земли! Люди Земли! Они даже не
представляют
себе, насколько все едино, беспрекословно едино.
... Мир неощутимых, но всесильных равновесий, и
не
где-нибудь там, в космосе, в какой-то
малодоступной,
непроглядной стороне, а и у них, на видимой Земле. Ведь
и в
самом деле, стоит сделать какое-нибудь, пусть даже
крохотное
движение там, на планете, или даже просто слегка
вообразить
здесь, в Астрале, взмыслить что-либо, и тут же
где-то
обязательно что-то произойдет, изменится, и
возможно,
основательно и бесповоротно.
Не зря была нужна точка опоры философу, чтобы
перевернуть
Землю.
Где-то есть, дремлет до поры до времени и она, и
как
знать, в чем заключается ее исходная, магическая
сила
предопределенности! Возможно, кому-то всего лишь
достаточно
шевельнуться чуть-чуть, переместить какой-нибудь предмет
в
пространстве на неуловимое расстояние или подумать о ком-
то,
осмыслить что-либо, и... Земля определенно перевернется!
Или
даже растворится вовсе, перестанет существовать! Вот почему
я и
в самом деле всякий раз, когда проходил мимо здания
тюрьмы,
чувствительно боялся проделать неверный шаг, тот
самый
единственный шаг, который способен был в одно жесткое
мгновение
прочно бросить меня в еще большие социальные застенки,
нежели
те, в которых я и так находился. Бросить, загнать мое
земное
тело в обшарпанный тупик бетонной камеры...
Я снова сгустил астральный план до зеркального
изображения
земного мира, попутные размышления остановились и
отступили...
Пирамида