Природа этемму установлена лучше. Его имя происходит от корпя 'km, «похищать», и
обозначает маны, души тех, кого похитила смерть, духов, которые все еще сохраняют тень
жизни, в то время как тело их погиблоb. (b Этимология неверна, поскольку в то время было неизвестно точное чтение
слова — не экимму (как всюду в оригинальном тексте книги), а этемму (от шумерского гидим).) Чтобы поддерживать свое
жалкое существование, такой дух нуждается в помощи живых: о том, кто никак не заботится
о манах, этемму31', говорится с сожалением, и Ашшурбанипал был уверен, что, перевезя в
Ассирию останки эламитских царей и лишив их мапы молитв и жертвенных возлияний58, он
наложил на этот народ самое ужасное наказание. Этемму обычно обитал под землей59,
подобно телу, душой которого он некогда был, и некромант, обращавшийся за советом к
мертвым, назывался Muselu sa2 etemmu, то есть «тот, кто изводит этемму (из земли)».
Синонимом этемму является слово sulu, «тот, кто вынужден подняться»60 В определенных
случаях и, несомненно, тогда, когда тело оказывалось непогребенным61, или потомки
умершего оставляли в небрежении его могилу, этемму выходил из глубин земли, чтобы
мучить живущих. Возможно, ассирийцы изображали его крылатым подобно тем мертвым, о
которых повествует поэма о нисхождении Иштар в преисподнюю (стрк. 10). Он всегда
квалифицируется как вредоносный62 и строит свои козни главным образом ночью и в
сельской местности63. Вредное воздействие приписывалось также духам людей, умерших
насильственной смертью или от голода и жажды64, однако мы не можем определить, имели
эти духи особое название или входили в категорию этемму.
Если бы не приходилось бояться слишком буквально истолковать
противопоставление, которое, возможно, является лишь чисто литературной антитезой, то
можно было бы сказать, что, в отличие от этемму, галлу живет в городе65. Во всяком случае,
в других местах мы его почти не видим66. Именно там он печально бродит по ночам как
лисица. Одно заклинание сравнивает его также с диким быком67.
Вполне возможно, что вредоносный илу является злым божеством: его имя — это
перевод шумерского дингир (dingir), что означает «бог». В таком случае этот злой бог
составлял противоположность богу-хранителю каждого человека, о котором шла речь выше.
Больше мы о нем ничего не знаем.
Название рабицу означает того, кто подстерегает, выслеживает или просто надзирает.
В письмах из Эль-Амарны68 это название правителей. Сир — рабицу Эшары69, Ишум —
рабицу богов70. Как мы видим в одном заклинании, в качестве злого демона рабицу атакует
волосяной покров головы71, правда, из этого текста нельзя сделать вывод о причине его
особой компетенции. Его опасались сами колдуньи; считалось, что он пугает их, угрожая
наброситься72.
Из трех известных нам в настоящее время демонов женского рода мы располагаем
наибольшим количеством сведений относительно ламашту. Ее особенность в том, что она
является дочерью Aнy; этот эпитет почти неотделим от имени73, и иногда его бывает
достаточно для ее обозначения. Самой выдающейся чертой ее характера является
ненасытность. Она — «та, которая пожирает»74. «Она пьет кровь, которая питает тело
человека, мясо, которое не едят, кости, которые не глодают»75. «Ее голова — голова льва, ее
зубы -зубы осла, она рычит как лев»76.
О лабацу мы не знаем почти ничего, кроме того, что, возможно, это имя происходит
от корня Ibs, означающего «валить», «бросать на землю». Смысл слова аххазу более
отчетлив: это демон, который берет, захватывает.
Лилу, лилит и ардат лили, мужчина и две женщины, образуют демоническую тройку,
которую тексты почти не разделяют. Они персонифицируют атмосферные пертурбации;
шумерскому названию лилу, лилла, в ассирийском соответствуют слова saru и zaqiqu, ветер,
буряа, (a Закику также «призрак».) а ардат лили, равно как и в шумерском, называется ki-sikil u4-da
kar-ra, «дева похитительница света»а77.( Вполне возможно, что нужно переводить «дева, ведущая (за собой) бурю»
(поскольку шумер. u4 значит и «день, свет», и «буря»).) Тексты настаивают на импотенции и бесплодии этих
демонов. Вот как они описывают ардат лили: «Женщина из дома бури ополчается против
женщины в доме; ардат лили, которая находится в доме, устремляется против мужчины,
ардат лили, к которой никто из мужчин не приближается как к женщине; ардат лили,
которая в объятиях мужа не обнажает своих прелестей; ардат лили, которая в объятиях
своего мужа не снимает своих одеяний; ардат лили, девственность которой не нарушил
никакой любовник (?); ардат лили, в груди у которой нет молока...»78. Тем не менее она
особенно преследует мужчин79, а один лексикографический документ сообщает нам об
употреблении слова haru, «выбирать», «брать в жены», применительно к лили, который,
несомненно, испытывал по отношению к женщинам такие же бессильные желания80.
Лилит — единственный ассирийский демон, который определенно встречается у
других семитских народов, причем память о нем сохранялась у них непрерывно вплоть до
современной эпохи. Исайя, предрекая бедствия, готовые обрушиться на Едом, говорил:
«Животные пустыни будут там встречаться с шакалами, и са'иры будут перекликаться один с
другим; лишь Лилит будет там обитать и находить себе покой»81. Иудеи до настоящего
времени верят во вредоносную силу Лилит»82 и пишут на ложе роженицы и на каждой из
четырех стен жилища: «Адам и Ева, прогоните Лилит!» О Лилит упоминается в сирийских
записях ритуалов экзорцизма, которые были опубликованы Голлендом, и заклинаниях на
магических чашах из Британского Музея и Лувра83.
Намтару и асакку отчетливее, чем все прочие демоны, олицетворяют болезни, поражающие
человека. Они почти всегда упоминаются вместе, а вслед за ними — пагубная (mursu la tabu)
или сильная болезнь84. Они квалифицируются как мучительные и неизлечимые: mursu sa
amela la umassaru85. Шумерское название намтару (намтар) означает того, кто пресекает
жизньa;(Буквально нам-тар — «отделять (= определять) судьбу».) возможно, это чума. Асакку (азаг) — тот, кто
лишает сил. В нисхождении Иштар в преисподнюю мы видим, как Намтар, посланник Аллат,
по приказу своей госпожи поражает богиню, которая дерзнула проникнуть в царство
мертвых, «землю, откуда не возвращаются», чтобы отыскать и вернуть к жизни своего
возлюбленного Таммуза: «Иди, Намтар... напусти на Иштар шестьдесят болезней, глазную
болезнь — на ее [глаза], болезнь боков — на ее [бока], болезнь ног -на ее [ноги], болезнь
сердца — на ее [сердце], болезнь головы — на ее [голову]»86.
В ассирийских тестах упоминаются, правда, очень редко, еще некоторые демоны, которые не
входят в только что изученную нами группу. Это, прежде всего, халлулай87, название
которого происходит от корня hll, «прятаться в норе», и обозначающего также
разновидность мух; кроме того, холлу лай — это имя бога Шулпаэа. В то же время его
называют демоном, который посылает сновидения, ilи sa2sutti.
Накму и накимту, имена которых в магических текстах88 можно обнаружить только
единожды, по-видимому, олицетворяют какую-то болезнь.
Наконец, шеду, которого мы только что призывали вселиться в тело больного, не
является однозначно дружественным демоном. Существует также шеду лемну, или злой
шеду, который опустошает небо и землю и угнетает людей89. Возможно, что, в определенных
случаях, шеду, подобно утукку, это, скорее, родовое название демонов, чем обозначение
особой категории духов.
Список демонов, который мы только что изучили, очевидно, не исчерпывает всех
порождений ассиро-вавилонской фантазии. Но, помимо того, что было бы не слишком
интересно увеличить его за счет нескольких дюжин названий, которые так и остались бы
лишены смысла и к которым мы не смогли бы добавить даже эпитета, на неполноту нас
обрекает невозможность с уверенностью отличить существа, которых ассирийцы, возможно,
рассматривали как настоящих богов, от простых демонов, при том условии, что риск
причислить первых к последним для нас нежелателен. В принципе, для того чтобы задать
критерий для нашей классификации, существует определитель (dingir), который обозначает
бога и должен стоять только перед именами богов. Однако его употребление писцами
Пирамида
