– 4 -
– Вы уверены… – начала женщина, но тут зажегся и погас фонарь, приглашая пройти в зазор между заборчиком и зданием. Они и прошли, по одному, женщина из прачечной первой. Стив – за ней. Он взял ее за руку (очень холодную) правой рукой, а левую протянул Синтии. У той рука оказалась куда теплее. Черноволосая женщина медленно повела их по тропинке. Фонарь блеснул вновь, на этот раз указывая на два ящика.
– Забирайтесь на них и залезайте сюда, – прошептал голос, который Стив тут же узнал.
– Босс?
– Он самый. – По голосу чувствовалось, что Маринвилл улыбается. Комбинезон – это круто. Сразу видно, настоящий мужчина. Давай сюда, Стив.
– Нас тут трое.
– Чем больше, тем веселее.
Черноволосая женщина задрала юбку, чтобы забраться на ящики, и Стив отметил, что босс не упустил возможности оценить ее ножки. Не зря говорят, что горбатого только могила исправит, подумал Стив.
Он помог залезть на ящики Синтии, потом забрался на них сам. А перед тем, как пролезть в окно, сбил верхний ящик с нижнего. Незачем указывать на свое убежище парню, которого боялась черноволосая женщина.
Стив спрыгнул на пол, бросился к боссу и крепко обнял его. Маринвилл рассмеялся, удивленный и обрадованный.
– Только без поцелуев, Стив, я настаиваю.
Стив, улыбаясь, держал его за плечи.
– Я думал, вы погибли. Мы нашли ваш мотоцикл в песке.
– Нашли? – оживился Маринвилл. – Это здорово!
– Что случилось с вашим лицом? Маринвилл направил луч фонаря на свою изуродованную физиономию со свернутым набок носом.
– Если б я выступил в таком виде в Американском пен-клубе, думаю, эти говнюки меня бы выслушали.
– Слушайте, кто-то над вами здорово потрудился, – выдохнула Синтия.
– Энтрегьян, – кивнул Маринвилл. – Вы еще с ним не повстречались?
– Нет, – ответил Стив. – И судя по тому, что я уже слышал и видел, такого желания у меня нет.
Открылась дверь и появился мальчик с короткими волосами, бледным лицом. На нем была выпачканная в крови форменная рубашка «Кливлендских индейцев». В одной руке он держал фонарик, другой пересчитывал новоприбывших. Стив быстро сообразил, кто перед ним: ключом к разгадке стала рубашка.
– Вы Стив? – спросил мальчик.
Стив кивнул.
– Так точно. Стив Эмес. Это Синтия Смит. А ты – мой телефонный собеседник.
Мальчик улыбнулся.
– Ты позвонил вовремя, Дэвид. Ты просто представить себе не можешь, как вовремя. Ведь ты Дэвид Карвер, я не ошибся?
Стив шагнул вперед и пожал мальчику руку, наслаждаясь удивлением, написанным на его лице. Мальчик-то тоже изрядно удивил его, дозвонившись по телефону.
– Откуда вам известна моя фамилия?
Синтия взяла руку Дэвида, как только Стив отпустил ее, и крепко пожала.
– Мы нашли ваш «хамви», или «виннебаго», или как там назывался ваш кемпер. А Стив просмотрел фотографии бейсболистов с автографами.
– Скажи честно. – Стив пристально смотрел на Дэвида. – Ты думаешь, «Кливлендские индейцы» выиграют мировую серию?
– Не вижу особой разницы, при условии, что мне.удастся посмотреть хотя бы еще одну их игру, – с легкой улыбкой ответил мальчик.
Синтия повернулась к женщине из прачечной, которую они бы застрелили, будь у них оружие.
– А это…
– Одри Уайлер, – представилась черноволосая женщина. – Геологконсультант шахты компании «Диабло». Во всяком случае, занимала такую должность. – Она оглядела женский туалет: коробка с бутылками, ящики с банками из-под пива, роскошная рыба, плавающая по выложенной грязной кафельной плиткой стене. – А сейчас я и не знаю, кто я. Пожалуй, выжатый лимон.
Она помолчала, переводя взгляд с одного лица на другое, и наконец остановилась на Маринвилле.
– Мы должны выбраться отсюда. Ваш приятель говорит, что дорога, по которой он приехал сюда, блокирована, но я знаю другую. Она ведет в объезд вала к шоссе 50. Асфальтатам, естественно, нет, но в автопарке стоят с полдюжины вездеходов…
– Я уверен, что ваша информация придется весьма кстати, – перебил ее Маринвилл, – но думаю, на текущий момент мы воздержимся от ее использования. – Сейчас он говорил профессионально поставленным, успокаивающим голосом. Таким голосом Джонни обращался к женщинам (исключительно к женщинам, обычно пятидесяти, а то и шестидесяти лет), которые посещали его литературные классы. – Потому что сначала мы должны обсудить ситуацию в целом. Пройдемте в кинотеатр. Вас ждет интересное зрелище. Думаю, вы удивитесь.
– Вы сошли с ума? – спросила Одри. – Говорить тут не о чем, надо убираться отсюда. – Она оглядела остальных. – Вы, похоже, не понимаете, что здесь происходит. Этот человек, Колли Энтрегьян…
Маринвилл поднял фонарик и направил его на свое лицо, чтобы Одри как следует разглядела его.
– Как вы можете убедиться, я уже повстречался с этим человеком и коечто понимаю. Пойдемте, мисс Уайлер, нам есть о чем поговорить. Я вижу, разговоры кажутся вам пустой тратой времени, но это не так. Есть такая поговорка: семь раз отмерь – один отрежь. Мудрая поговорка. Договорились?
Она не кивнула, но последовала за ним, когда он двинулся к двери. Стив, Дэвид и Синтия двинулись за ней. А снаружи стонал и завывал ветер.
– 5 -
Автомобиль с мигалкой на крыше медленно двигался на север в чернильной тьме, держа путь отвала, что окаймлял Китайскую шахту, к южной окраине Безнадеги. Ни фары, ни подфарники не горели: тот, кто сидел за рулем, прекрасно видел в темноте, даже в темноте, насыщенной летящим песком и пылью.
Автомобиль миновал лачугу, с которой свалилась вывеска «МЕКСИКАНСКАЯ КУХНЯ». Песок основательно замел вывеску. В слабом свете висевшей над дверью лампы виднелисьлишь отдельные буквы: «…СИКАН…ХН…» Патрульная машина подъехала к зданию муниципалитета, завернула на стоянку и замерла на том же месте, с которого и уехала.
Сидящий за рулем выключил мотор, но остался на месте, наклонив голову и барабаня пальцами по рулю. Из песчаной пелены вывалился стервятник и осторожно опустился накапот патрульной машины. За ним последовали второй и третий. Тот, который прибыл последним, что-то недовольно выговорил соседям, а потом навалил горку гуано.
Потом все трое уставились на грязное ветровое стекло.
– Евреи должны умереть, – изрек водитель. – И католики. Мормоны тоже.Тэк.
Дверца открылась. Появилась одна нога, потом вторая. Фигура, перепоясанная широким кожаным ремнем, выпрямилась во весь рост и захлопнула дверцу. Под мышкой одной руки водитель держал новую шляпу, в другой руке – ружье, которое Мэри схватила со стола. Водитель направился к парадной двери. Ее охраняли два койота. Оба завыли и подались в стороны. Водитель прошел мимо, даже не посмотрев на них.
Протянутая к двери рука застыла на полпути. Дверь была приоткрыта. Пусть чуть-чуть, но приоткрыта.
– Какого хрена? – пробормотал водитель и распахнул дверь. Он поднялся наверх, предварительно нахлобучив шляпу на голову и перехватив ружье обеими руками.
На верхней площадке валялся мертвый койот. Дверь, ведущая к камерам, была открыта. Водитель шагнул к ней, уже зная, что увидит. Из груди его вырвался гневный рев. Койоты, оставшиеся внизу, сжались, жалобно завыли и тут же обдулись. Сидевшие на капоте патрульной машины стервятники, услышав этот рев, взмахнули было крыльями, но остались на месте, тревожно переглядываясь.
Водителя встретили пустые камеры с открытыми дверями.
– Этот мальчишка, – прошептал водитель. Костяшки пальцев, сжимавших ружье, побелели. – Этот мерзкий маленький наркоман.
Водитель постоял на пороге, затем с бесстрастным лицом прошел в помещение. Шляпа а-ля медвежонок Смоки медленно поднималась: ее толкали вверх волосы. Волос было куда больше, чем у прежнего владельца шляпы. Из камеры Колли Энтрегьян увел женщину, рост которой не превышал пяти футов и шести дюймов, а вес – ста тридцати фунтов. По лестнице же поднялась увеличенная копия этой женщины: рост шесть футов три дюйма, широкие плечи, вес никак не меньше двухсот фунтов. На ней был комбинезон, взятый из раздевалки перед тем, как патрульная машина покинула карьер, который горнорудная компания называла Рэттлснейк номер два, а горожане – Китайской шахтой. Комбинезончуть жал в груди и бедрах, но устраивал водителя куда больше, чем старая одежда Эллен Карвер. Такая же ненужная, как ее прежние тревоги и желания. Что же касается Энтрегьяна, то водитель оставил себе его ремень, бляху, шляпу и револьвер, что болтался теперь у бедра.
Разумеется, болтался. В конце концов к западу от Пекоса закон олицетворяла только Эллен Карвер. Это ее работа, и она никому не позволит помешать ей делать то, что нужно. К примеру, своему прежнему сыну. Из нагрудного кармана комбинезона она достала маленькую каменную скульптурку. Паука, вырезанного из серого камня. Скульптурка на ладони Эллен Карвер завалилась налево: не хватало одной отбитой ноги. Спинка паука по форме немного напоминала скрипку.
– Тэк!– произнесло стоящее у стола существо с раздутой физиономией – грубой пародией на лицо женщины, которая десять часов тому назад читала дочери книжку «ЛюбопытныйДжордж» и с ней на пару пила чашку какао… Но теперь глаза на этом лице переполняла злоба. Существо вскинуло вторую руку над головой, едва не достав до лампы над столом.
– Тэк ах ван! Тэк ах лах! Ми хим ен тоу! Ен тоу!
Пауки-отшельники поспешили к ней из подлестничной тьмы, из ящиков стола, из темных углов камер. Выстроились в круг. Существо медленно положило каменного паука на стол.
– Тэк!– прокричало существо. –Ми хим ен тоу!
Пауки на мгновение застыли. Их было не больше пятидесяти, каждый размером с изюминку. А потом круг разорвался, и пауки двумя колоннами устремились к двери. Существо, бывшее Эллен Карвер до того, как Колли Энтрегьян увез ее в Китайскую шахту, наблюдало за их исходом. Потом убрало каменную скульптурку в карман.
– Евреи должны умереть, – сообщило оно пустой комнате. – Католики должны умереть. Мормоны должны умереть. «Грейтфул дэд» должны умереть. Существо помолчало. – Маленькие набожные мальчики тоже должны умереть.
Оно подняло руки Эллен Карвер и начало задумчиво барабанить пальцами Эллен Карвер по ключицам Эллен Карвер.
Часть III
«Американский запад»: Тени легенд
Глава 1– 1 -
– Святое дерьмо! – воскликнул Стив. – Это же надо!
– Клево, – поддержала его Синтия, а потом оглянулась, чтобы посмотреть, не обидела ли она старика. Но Биллингсли куда-то подевался.
– Юная леди, – повернулся к ней Джонни, – клево – это из молодежного жаргона, который придумывается каждым новым поколением лишь затем, чтобы как-то выделиться. Так что на самом деле ничего клевого здесь нет. Просто мило.
– Клево, – улыбаясь повторила Синтия. Как догадался Джонни, «Американский Запад» построили в конце сороковых или в начале пятидесятых годов, после второй мировой войны, когда кинотеатры уже не напоминали монстров двадцатых и тридцатых и еще не превратились в многофункциональные комплексы, какими стали в шестидесятые. Биллингсли зажег несколько ламп вдоль экрана и в оркестровой яме, но этого хватило, чтобы осветить весь зал. Благо размерами он не поражал. Большинство сидений осталось на месте, хотя красный бархат выцвел, во многих местах порвался и покрылся плесенью. Во всю сцену тянулся экран, громадный белый прямоугольник сорок на двадцать футов, на котором в свое время Рок Хадсон обнимался с Дорис Дей, а Чарлтон Хестон состязался со Стефеном Бойдом.
Экран и оркестровую яму разделяла сцена, как предположил Джонни, архитектурное излишество, поскольку к тому времени, когда построили кинотеатр, водевиль уже умер. Так для чего же ее использовали? Наверное, для политических речей и выпускных школьных вечеров. Джонни легко мог представить себе, как к сидящим в зале с трибуны обращался кандидат на должность старшего золотаря Навозного округа. Но для чего бы ни служила эта сцена в прошлом, те, кто посещал вышеозначенные церемонии, не могли предположить, какая судьба будет уготована ей в настоящем.
Джонни огляделся, слишком уж долго отсутствовал Биллингсли, и увидел старика, идущего узким коридорчиком, Что вел от туалетов.
Устарикатамприпасенабутылка,вотонипошелпромочитьгорло,ничегобольше,подумал Джонни, но не почувствовал запаха спиртного в дыхании ветеринара, когда тот проходил мимо, а этот запах Джонни улавливал без труда, поскольку сам бросил пить.
Они последовали за Биллингсли на сцену, к группе людей, которых Джонни уже начал воспринимать (не без теплых чувств) как «Общество вырвавшихся из когтей Колли Энтрегьяна». Их шаги гулко отдавались в пустом зале. В огнях оркестровой ямы, которые Биллингсли включил, повернув соответствующие выключатели на распределительном щите слева от сцены, их фигуры отбрасывали длинные тени. А наверху, нет, пожалуй, со всех сторон, завывал ветер пустыни. От этого воя по спине Джонни пробегал холодок… но он не мог отрицать, что звук этот обладает некой притягательностью… хотя в чем она состоит, он сказать не мог.
Нет, не лги. Ты знаешь. Биллингсли и его друзья тоже это знали, именно поэтому они и пришли сюда. Бог сотворил человека с тем, чтобы он слышал и этот звук, а зал кинотеатра – естественный усилитель. И особенно хорошо этот звук слушается, когда ты сидишь перед экраном со своими давними приятелями, окруженный тенями легенд, выпиваяза прошлое. Звук этот говорит, что уход – никакая не беса, что уход – единственный выход, который имеет смысл. Этот звук наверху завлекает в пустоту и удовольствия небытия.
В центре пыльной сцены, перед лишенным занавеса экраном, располагалась жилая комната: кресла, софа, торшеры, кофейный столик, даже телевизор. Вся мебель стояла на большом ковре, напоминая выставочный образец в каком-нибудь Доме мебели. Джонни даже подумал, что именно так выглядели бы декорации, если бы Эжен Ионеско [известный французский драматург и писатель.] вставил подобный эпизод в «Сумеречную зону». Завершал картину бар темного дуба. Джонни как раз разглядывал его, когда Биллингсли один за другим зажигал торшеры. Джонни заметил, что провода уходили в щели под экраном. Чтобы эти щели не расширялись, их аккуратно заклеили изоляционной лентой. Биллингсли кивнул на бар:
– Со старого ранчо Серкла. Куплен на аукционе. Хьюз Хансен и я раскошелились на семнадцать баксов. Можете вы в это поверить?
– Откровенно говоря, нет. – Джонни постарался представить себе, на какую сумму потянул бы этот бар в одном из маленьких антикварных магазинчиков в сохо. Он раскрыл двойные дверцы и увидел, что бар полностью укомплектован. Спиртное не высшего класса, но и не барахло. Джонни быстро закрыл бар. В отличие от бутылки «Бима», позаимствованной в «Клубе сов», бутылки в баре вызвали желание поближе познакомиться с их содержимым.
Ральф Карвер уселся в кресло-качалку. По лицу чувствовалось, что он никак не может отделаться от мысли, будто ему все это снится. Дэвид подошел к телевизору.
– А он принимает какие-нибудь… А, все понятно. – Мальчик заметил под телевизором видеомагнитофон, присел и взял в руки лежащие на нем кассеты.
– Сынок… – начал было Биллингсли, но замолчал. Дэвид быстро просмотрел названия: «Соскучившаяся по сексу парочка», «Сексуальные дебютантки», «Удовольствия на яхте» и положил кассеты на место.
– И вы все это смотрите?
Биллингсли, смутившись, пожал плечами.
– Для практики мы уже староваты, сынок. Когда-нибудь ты поймешь.
– Послушайте, это ваше личное дело. – Дэвид поднялся. – Я просто спросил, ничего больше.
– Стив, посмотри. – Синтия отступила назад, скрестив запястья, подняла руки над головой и покачала ими. Огромная темная птица неторопливо полетела по Экрану, покрытому слоями десятилетиями осаждавшейся на нем пыли. – Ворона. Неплохо, а?
Стив улыбнулся, встал рядом с ней, сложил руки и вставил вперед один палец.
– Слон! – рассмеялась Синтия. – Клево!
Дэвид рассмеялся вместе с ней. Весело и задорно. Ральф повернулся к нему, его лицо осветила улыбка.
– Неплохо для парня из Лаббока, – прокомментировала Синтия.
– Следи за тем, что говоришь, если не хочешь, чтобы я вновь начал называть тебя булочкой.
Синтия высунула язык, закрыла глаза и вставила большие пальцы растопыренных рук в уши, до такой степени напомнив Маринвиллу Терри, что он громко расхохотался. Смехэтот его удивил, даже испугал. Ведь у него сложилось твердое убеждение, что где-то между встречей с Энтрегьяном и закатом он начисто утратил способность смеяться… особенно над глупыми шуточками.
Мэри Джексон, которая все ходила по периметру гостиной и разглядывала мебель, теперь посмотрела на слона Стива.
– А я могу изобразить силуэт Нью-Йорка, – объявила она.
– Неужели? – заинтересовалась Синтия. – Давайте посмотрим, воскликнул Дэвид. Это был голос мальчишки, ожидающего увидеть новый захватывающий фильм.
– Хорошо. – Мэри подняла руки, вытянула пальцы. – Значит, так… одну секунду… Я этому научилась в летнем лагере, но это было так давно…
– Чем это вы здесь занимаетесь?
От резкого голоса Джонни вздрогнул. И не он один. Мэри, так та даже вскрикнула. Силуэт города, начавший было формироваться на киноэкране, исчез.
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида