свечи. Пока гости насыщались, Беорн развлекал их, рассказывая своим густым
раскатистым голосом истории про дикие земли и особенно про темный, полный
опасностей лес, который простирался далеко на Север и на Юг и преграждал
путь на Восток, - про ужасный Черный Лес.
Гномы слушали и качали головами, так как знали, что скоро им
предстоит проникнуть в глубину Черного Леса и что после Туманных Гор лес
этот - самое опасное из препятствий, подстерегающих их на пути к цитадели
дракона. Поев, они тоже принялись рассказывать истории, но Беорн был
сонный и слушал невнимательно. Гномы тараторили про золото, серебро и
драгоценности, про кузнечное ремесло, а Беорна такие вещи мало
интересовали: в холле не было ни одного золотого или серебряного предмета
и, кроме ножей, ничего металлического.
Гномы долго еще сидели за столом и пили мед из деревянных чаш.
Снаружи совсем стемнело. В огонь подбросили поленьев, факелы загасили,
языки пламени плясали перед ними, а вокруг возвышались столбы, и верхушки
их уходили вверх в темноту, как у деревьев в лесу. Может быть, тут было
замешано волшебство, только Бильбо слышался шорох листвы в стропилах и
уханье совы. Потом он начал клевать носом, голоса стали затихать,
удаляться... и вдруг он вздрогнул и проснулся.
Проснулся оттого, что входная дверь заскрипела и хлопнула. Беорн
исчез. Гномы сидели на полу перед очагом, скрестив ноги, и пели песню. Вот
некоторые куплеты, но не все, их было гораздо больше, и пели гномы
долго-долго:
Дул ветер, мрачный и сырой,
И вереск гнулся под горой.
Смешала тень и ночь и день
Угрюмой сумрачной порой.
Дул ветер с темных стылых гор,
Под ним стонал окрестный бор.
Скрипел, стонал, во тьме шуршал
Листвы тревожный разговор -
Дул ветер прямо на восток,
И лес промок, и лес продрог.
Кустарник стыл, и в небе плыл
Лохматых туч густой поток.
Дул ветер прямо к той горе,
Где прячется дракон в норе,
Где сизый дым плывет над ним
И тает в лунном серебре.
Бильбо опять задремал. Внезапно поднялся Гэндальф.
- Пора спать, - сказал он, - пора нам, но не Беорну. Здесь в холле мы
можем спать спокойно, ничего не боясь, но, предупреждаю, помните о том,
что посоветовал нам Беорн на прощанье: ни в коем случае не выходите из
дому до восхода солнца, а то вам придется плохо.
Бильбо увидел, что у боковой стены, между ней и столбами, им уже
постелили на низком помосте. Для Бильбо приготовили соломенный тюфячок и
шерстяные одеяльца. Он свернулся калачиком и с удовольствием закутался в
одеяла, несмотря на летнюю пору. Огонь затухал. Бильбо заснул. Среди ночи
он проснулся: в очаге тлели угли, гномы и Гэндальф дышали ровно и, видимо,
крепко спали. Луна теперь стояла высоко и заглядывала в дыру в потолке, на
полу лежало пятно лунного света. Снаружи слышалось ворчание и какой-то
шум, будто за дверями ворочался большой зверь. Бильбо подумал: не Беорн ли
там в медвежьем обличье и не съест ли он их? Потом он закутался в одеяло с
головой и, несмотря на свои страхи, снова уснул.
Когда он проснулся окончательно, было уже позднее утро. Кто-то из
гномов споткнулся о Бильбо и брякнулся на пол. То был Бофур. Когда Бильбо
открыл глаза, он ворчал и сердился.
- Вставай, лежебока, а то завтрака не достанется.
Бильбо вскочил как встрепанный.
- Завтрак? - закричал он. - Где?
- Большая часть у нас в желудках, - отозвались гномы, бродившие по
холлу, - а то, что осталось, - на веранде. Мы с восхода ищем Беорна и не
можем найти. Зато нашли на веранде накрытый к завтраку стол.
- А где Гэндальф? - спросил Бильбо, выскакивая на веранду.
- Где-то шатается, - ответили ему.
Волшебник не возвращался до вечера. Только на закате он вошел в
комнату, где ужинали хоббит и гномы. Опять им подавали чудесные звери.
Беорна не было ни слышно, ни видно с прошлого вечера, и гномы недоумевали.
- Где же наш хозяин? И где вы пропадали целый день? - закричали все
при виде Гэндальфа.
- Отвечаю на вопросы по порядку, и то после ужина! У меня с утра ни
кусочка во рту не было.
Наконец Гэндальф отодвинул тарелку и кувшин (он съел целых два хлеба,
намазанных маслом, медом и сметаной, и выпил по крайней мере литр медового
напитка) и достал трубку.
- Сперва отвечу на второй вопрос, - проговорил он. - Бог ты мой! Это
помещение прямо создано для того, чтобы пускать кольца дыма!
Они еще долго не могли ничего из него вытянуть, так как он увлекся
пусканием колец: колечки у него облетали вокруг столбов, меняли форму и
окраску, наконец погнались друг за другом и вылетели в потолочную дыру.
- Я разбирался в медвежьих следах, - ответил наконец Гэндальф. -
Сегодня ночью тут, видимо, гостила уйма медведей. Я сразу понял, что Беорн
один не мог натоптать столько следов, и притом следов самой различной
величины. Я бы сказал, что всю ночь до рассвета здесь плясали медведи
мелкие и крупные, средние и великаны. Они сошлись со всех сторон, кроме
одной: никто не пришел с запада, с гор. И туда ведут следы только одного
медведя. Я дошел по ним до скалы Каррок, там они спустились в реку, а на
тот берег я уже не стал перебираться - река там чересчур глубокая и
течение сильное. Следы на той стороне уходили прямо в сосновые леса на
восточном склоне Туманных Гор, где у нас произошла такая миленькая встреча
с варгами. Таким образом, я, кажется, ответил и на первый вопрос, -
закончил Гэндальф.
Бильбо показалось, будто он понимает, к чему клонит волшебник.
- Как же быть, если он приведет сюда варгов и гоблинов? - воскликнул
он. - Нас всех перебьют! Вы же раньше говорили, что он с ними не дружит!
Пирамида