— Конечно! Тот, кто сидит в четырех стенах, вместо того, чтобы самому бежать и п'иводить в
порядок свои дела, достоин большего уважения, чем тот, кто своим т'удом добивается…
Ярость в ее голосе была настолько неприкрытой, что вскоре Элджернон Джонс сдался на милость
победителя. Несмотря на драматичность ситуации, в которой все они оказались, преподаватели не
смогли сдержаться и рассмеялись. Профессор Флитвик тоненько хихикал, потряхивая бородой, и
понимающе улыбался в длинные седые усы. Гарри приобнял Флер за плечи.
— Успокойся, Флер, тут все свои, не нужно обижаться на профессора Джонса. Пойдем, я провожу
тебя в нашу гостиную, умоешься, переоденешься…
— Погоди, Гарри, подойди-ка сюда, — обратился к парню профессор Джонс. — Думаю, что
младший мистер Уизли лучше поможет мадемуазель Делакур найти дорогу в гриффиндорскую башню.
А у меня есть для вас другое занятие.
Гермиона яростно посмотрела на Рона поверх карты Хогвартса. Ее взгляд не обещал ему ничего
хорошего, если он дерзнет совершить какую-нибудь глупость. Рон из-за спины профессора Спаржеллы
скорчил Гермионе рожу.
— Конечно, профессор! — Гарри позволил Рону увести от него Флер. — Что от меня требуется?
— Думаю, на вас можно положиться в отношении проверки наших ученических постов. Будьте
так добры, обойдите школу и посмотрите, все ли дежурные на своих местах, а потом смените мистера
Финнигана, мистера Бэддока и мисс МакДугал на их посту на вершине Северной башни. Ваши друзья
потом к вам присоединятся.
Гарри пошел к двери.
— И не подумайте, Поттер, что если Вольдеморт возжелал с вами встретиться, то мы вас так
просто ему отдадим, — сухо обронила профессор МакГонаголл. — Директор Дамблдор не допустит
этого.
— Я знаю, профессор, — Но стоит ли моя жизнь и жизнь Дамблдора судьбы Хогвартса и жизней
всех остальных — учеников и учителей, подумал Гарри.
На пороге больницы Гарри заметил Малфоя. Белокурый слизеринец стоял, опершись на
подоконник, и смотрел на Гарри с каким-то непонятным торжеством.
— Что, Поттер, совсем дела ни к черту?
— Отвали, Малфой… И вообще, что ты здесь делаешь?
— Дежурю, придурок, — широко ухмыльнулся Драко. — По приказу твоего декана, Поттер, мой
пост находится именно здесь. Ты помнишь, что я тебе говорил когда-то? Что скоро наступят времена,
когда все неудачники будут уничтожены? Так вот, Мальчик-Со-Шрамом, твоя песенка спета, ты понял?
Эти времена уже наступили!
Чтобы ненароком не сорваться, Гарри в несколько шагов преодолел коридор и оставил позади
себя язвительный смешок Драко Малфоя.
— Совы все еще летят, — сказала Гермиона. Она перегнулась через подоконник и пристально
всмотрелась покрасневшими глазами в розовые пятна рассвета, растекающиеся по небу, и целую стаю
крошечных черточек, перечеркивающих рассвет ровными торопливыми взмахами крыльев. Дождь
кончился, ветер почти прекратился, и, если обстоятельства были бы другими, Гарри с удовольствием
отправился сейчас на прогулку вокруг озера. Но вместо этого они с Гермионой и Роном сидели на
дежурстве. Профессор МакГонаголл вызвала сонных Филча и профессора Иррегус-Штрауса на пост у
центрального входа, а ребята вслед за Гарри отправились на дежурство под самую крышу, на чердак
Северной башни. — Они послали всех, кого могли
— Эррола или Гермеса не видишь? — взволнованный Рон тоже вытянулся из окна, чтобы
прищуренными глазами рассмотреть тучи сов, закрывающие небо.
— Откуда? — возразила Гермиона. — Совы летят только из Хогвартса, а не в замок. Да и глаза
болят сильно, устали, наверное. Гарри, который час?
— Полседьмого. Скоро Падма, Терри и Эрни придут нас сменить, — Гарри потянулся. Он
слишком долго сидел, скрючив ноги на длинном узком подоконнике, и осматривал окрестности замка
— не покажется ли авангард отряда дементоров. Но на горизонте ничего не было видно. Запретный лес
тихо плавился в утреннем осеннем тумане, из которого выглядывали желтые, оранжевые и светло-
коричневые верхушки старых деревьев, а над ним все плыли и плыли бесконечные стаи сов. Совы,
отправляемые профессорами Спаржеллой и Джонсом всем членам Ордена Феникса, неслись в сторону,
противоположную Хогвартсу, а над лесом постоянно появлялись всплески все новых и новых стай
птиц, которые, не желая больше оставаться возле замка, улетали прочь длинными узкими цепочками.
Ничто живое, подумал Гарри, не хочет встречаться с дементорами.
Не замеченный никем из ребят, в стаю улетающих прочь от замка сов вклинился большой
совиный филин. Чья-то рука открыла ему маленькое полуподвальное окошко и выбросила в воздух.
Они направились умыться и привести себя в порядок, еще не зная, будут ли проводиться занятия.
Рон к тому же безуспешно ждал сову от матери или от скрывающихся от преследования отца и Перси.
Вчера ночью Билл сказал ему, что видел маму и Джорджа. Чарли был вновь в Румынии, поэтому ему
пока ничего не грозило. Уизли и Грэйнджеры укрылись в Лондоне. Неприметный домик на грязной
окраине южного Лондона снял для них Джон Трайткрисп, посчитав, что в таком месте будет безопаснее
для всех после того, как хохмазин на Диагон-аллее разгромили Упивающиеся Смертью в поисках
мистера Уизли и Перси. Флер Делакур, как оказалось, по просьбе мадам Максим отправилась вместе с
Биллом с миссией к троллям. Мадам Максим рекомендовала ее Дамблдору, как человека, лучше многих
других знающего язык троллей. Волшебники решили проверить, на чьей стороне те окажутся, если
произойдет непоправимое. Эскапада Билла и Флер наглядно показала, на чьей. Теперь Флер Делакур
высыпалась в спальне Гермионы, куда ее поместили вчера вечером. Гермиона немало ворчала по этому
поводу, но ей самой все равно ночью нужно было идти дежурить, поэтому ей пришлось быть с Флер
любезной и уступить выпускнице Бобатона свою кровать. Вернувшись утром, педантичная Гермиона с
неудовольствием обнаружила, что вещи Флер разбросаны по креслам и диванам, а на полу в лужице
какао валяются две разбитые чашки. Но это еще было не самое страшное. Потряся девицу за плечо
(было уже без четверти девять!) и не добившись никакой ответной реакции, Гермиона раздраженно
содрала с Флер одеяло и застыла, обнаружив, что в ее постели мадемуазель Делакур изволила почивать
не одна.
Старосту Гриффиндора с воплем вынесло в гостиную, а за ней выскочил Билл Уизли, старательно
придерживая на бедрах простыню. Длинные волосы Билла свалялись в рыжий нечесаный клок.
— Гермиона! Извини, я не хотел тебя напугать!
— Билл? — выпалил Рон, потрясенно взирая на старшего брата. — Какого черта ты тут делаешь?!
— Я тоже учился в Гриффиндоре, ты не забыл, мой милый младший братишка? — Билл встряхнул
шевелюрой, и его любимая серьга с подозрительным клыком качнулась в ухе. — И был старостой
школы. И спал в этой самой комнате.
— Но ты уже много лет здесь не учишься, — прошипел Рон, не замечая, как Гарри рядом
покатывается от хохота. — Ты мог переночевать в моей комнате!
— Флер не хотела, чтобы нас беспокоили, — невинно ответствовал его старший брат. Не найдя,
что возразить на это замечание, Гермиона и Рон надулись: каждый — по своей причине.
Утренние занятия, к большому неудовольствию Рона, не отменили. Первым уроком стала
традиционная Защита от Сил зла, на которой гриффиндорцы, уставшие и сонные после ночного
дежурства, никак не желали собраться с мыслями, из-за чего профессор Эвергрин, впервые на памяти
Гарри, на них здорово наорала. После этого все поплелись на Трансфигурацию, где тоже нервная и
взбудораженная профессор МакГонаголл учила их творить шоколад. Причины выбора именно этой
темы занятия ни у кого не вызывали сомнения: дементоры. Шоколад спросонья у всех получался
абсолютно несъедобный. За исключением гермиониных шоколадушек, остальные невозможно было
даже взять в рот, такие они были горькие или настолько не напоминали шоколад внешне. Невилл
умудрился очередной раз вызвать неодобрение профессора МакГонаголл: его шоколадки получались
очень даже похожими на настоящие, но вот, незадача, испарялись прежде, чем он успевал доносить их
до рта. Нестойкость созданных им предметов нисколько не удивила Невилла.
— Сквиб я бесталанный, — вздыхал он, шумно надкусывая созданную Гермионой конфету: она
угощала ими всех желающих с разрешения профессора МакГонаголл.
Пирамида
