позаботились о том, чтобы подопытный экземпляр приобрел компанию. На следующее утро профессор
Джонс, профессор Эвергрин и профессор МакГонаголл отправились на то место, где крутился
предыдущий дементор, и Гарри нисколько не удивился тому, что они вернулись с богатой добычей:
каждый колледж получил по персональному дементору с наказом заботиться о его состоянии и не
доводить бедное магическое существо до истерики.
— Честное слово, — задумчиво сказал как-то Иррегус-Штраус, глядя на то, как Клара Ярнли,
высунув язык от повышенного старания, натравливает своего Заступника (здоровенного, чуть
расплывчатого грифона) на попискивающего от страха и прячущегося под столом дементора. — Если
бы я все еще работал в Министерстве, я бы привлек кое-кого из наших учеников к ответственности за
жестокое обращение с магическими существами! — в этот момент Гордон Макьюэн, наконец, более-
менее сформировал из темной лохматой массы своего заступника — покрытого рыжеватой шерстью
квинтолапа.
Квинтолап погнался за дементором, и тот, подобрав полу своей рясы, бросился бежать прочь и
наткнулся на торжествующего Рона Уизли. Профессору Иррегус-Штраусу пришлось немного урезонить
Рона и остановиться, дабы побеседовать с Гордоном о правдоподобности истории возникновения
квинтолапов. Выслушав версию Гордона, профессор Иррегус-Штраус задумался и спустя пару минут
выдал свою. Второклассник с интересом внимал профессору: нового преподавателя в школе как-то
сразу полюбили. Возможно потому, что после трагической гибели Хагрида, он не отказался ни от
кошмарного кусачего учебника в качестве основного пособия, ни от заботы о тех зверюках, которых
Хагрид оставил в своем доме: десятка кикимор, полуприрученного крюкорога и младшего
прапраправнука Арагога. Последнего профессор Иррегус-Штраус обнаружил, когда приводил в
порядок здоровенный одежный шкаф Хагрида. Малютка-акромантул, трех недель от роду, но уже
размером с приличного терьера, и такой же лохматый, обнаружился в недрах огромной кротовой шубы
покойного великана. Паучок свил себе там гнездышко и намеревался и дальше в нем обитать, но
Бенджамин Иррегус-Штраус решительно воспротивился этому. Видимо, Хагрид нашел паука в лесу с
поврежденной ногой, о чем новому профессору по Уходу За Магическими Существами сказала повязка
на большой лохматой лапе акромантула. Бенджамин смазал лапу паука какой-то мазью и в тот же вечер
отнес его в Запретный лес. Что там происходило, не знал никто, но на следующий день новый
преподаватель уже был на занятии у гриффиндорцев и рассказывал им о крюкорогах, для наглядности
демонстрируя хагридов экземпляр. Профессор пришелся всем по душе, кроме слизеринцев, конечно.
Они презрительно говорили, что, вот, появился второй такой же ненормальный. Но гриффиндорцы
уважали его за смелость, хуффльпуффцы — за доброту, а ученики из Рэйвенкло — за то, что новый
профессор мог рассказывать всегда и обо всем с точностью энциклопедии, поэтому положительное
мнение сильно перевешивало отрицательное. Особенно поразило Гарри отношение Иррегус-Штрауса к
дементорам. На фоне всеобщего страха и ненависти, испытываемых к ужасным созданиям, он
относился к серым тварям, как к любым другим волшебным существам, вроде лазилей или крюкорогов.
— Так мы тебя ждем внизу, Гермиона? — уточнил Гарри, когда после занятий они оказались на
площадке второго этажа. — Сколько тебе нужно времени, чтобы переодеться?
— Минут пятнадцать. Успею до того, как профессор МакГонаголл спустится проверять посты, —
этот вечер им предстояло выстоять на дежурстве возле главного входа в замок, и Гермиона
отправлялась наверх, чтобы переодеться к ночи и захватить теплые свитера для Рона и Гарри.
В ожидании возвращения Гермионы ребята стояли у заледеневшего окна внизу и дышали на
стекло, чтобы можно было заглянуть в сумрак двора. Преподаватели решили повесить снаружи что-то,
вроде, фонарей: клочки светящейся шерсти пикси опустили в большие стеклянные шары со спиртом
или, может, каким-то другим составом, и разместили их на деревьях. Шары мягко сияли, распространяя
серебристый свет на расстояние до десяти ярдов и освещая всегда темный школьный двор. На границе
света и тьмы извивались причудливые тени. Гарри смотрел на то, как Рон тяжело и нервно дышит,
уставясь на черные стрелы ветвей на фоне шаров, сияющих матовым светом. Рон думал об отце и
матери, о Перси и Джинни, о Билле, Чарли и их таинственных делах во благо всего магического мира,
о Джордже и о его мечте. Что будет с ними со всеми? Это не знал и Гарри Поттер, Мальчик-Который-
Выжил. Надолго ли — выжил?
Внизу во дворе мелькнула какая-то тень. Гарри вскинул голову. Что это было?
— Что это было, Гарри? — прошептал и Рон. Они одновременно вытащили свои волшебные
палочки. Рон встал за одной половиной двери, Гарри — за другой. — С твоей стороны не видно, кто
это?
Гарри замотал головой.
— Погоди, — пробормотал он Рону. — Сейчас я попробую узнать.
Сосредоточение пришло само собой. Воздух вокруг Гарри сгустился и загудел, как волшебное
пламя. На подоконник тихо капал дождь, а в голове у Гарри звенели чужие мысли. Пришла и отпустила
боль. Их было трое, тех, что пришли в Хогвартс. Они устали, измучились и отчаянно хотели добрести
до входа, но силы оставляли их. В мозг Гарри ударило отчаянное знание, он бросился к двери, запертой
на ночь, но тут его оттолкнули и отшвырнули в сторону. Рон с усилием наваливался на тяжелую дверь,
и, уперевшись спиной и руками в косяк, Гермиона уже помогала ему. Свитера, забытые, валялись,
брошенные на полу.
— Я увидела их сверху! — закричала девушка. — Я узнала их. Это точно они!
Пока по лестнице, ведущей к кабинету профессора МакГонаголл, раздавались торопливые шаги,
ребята, наконец, распахнули тяжелую дверь и понеслись к границе лужайки, туда, где под ветром и
рассеянным светом фонарей раскачивались темные тени, где две другие тени пытались поднять третью,
которая безжизненно повисала у них на руках. Сияющая в свете ламп радужная оболочка вокруг школы
не давала им пройти внутрь. Краем глаза Гарри успел уловить движение со стороны хижины лесника:
мисс Эвергрин и Глориан.
— Оппидемптум! — произнес сзади голос профессора МакГонаголл. Спустя секунду они
втаскивали пришельцев в образовавшееся отверстие. Длинные рыжие волосы Билла Уизли, всегда
стянутые в аккуратный хвостик, сейчас грязными патлами в беспорядке болтались по плечам.
Серебристые локоны Флер Делакур свисали мокрыми белесыми сосульками, рваный рукав вился на
ветру. — Вы замерзли, моя дорогая? Фоверус!
Флер Делакур? Гарри с изумлением уставился на девушку, которая вместе с ним участвовала в
Тремудром Турнире. Как давно это было… Флер вытянулась, казалось, еще больше, сильно исхудала, ее
когда-то холеные руки истончились, а под ногтями была грязь. Сейчас она ничем не напоминала ту
надменную, гордую вейлу, перед которой стелились все мужчины, оказывающиеся в поле ее зрения.
— Флер? ТЫ — здесь? Но как?
Она пыталась кутаться в большую рваную куртку с чужого плеча. Наверное, Билла.
— Здр'авствуй, 'арри… — Флер измученно оперлась на заботливо предложенную ей руку Рона, но
силы оставили ее, и девушка без сил начала клониться на землю.
— О Мерлин! Северус?.. — Профессор Эвергрин пыталась поднять тело человека в черной
изодранной мантии. Человек был высок и тяжел, поэтому Глориан нагнулся, чтобы помочь ей. Втроем с
Гарри они едва смогли перевернуть его на спину, и тогда Валери вскрикнула от ужаса: это,
несомненно, был профессор Снейп, но его едва можно было узнать под коркой ссохшейся крови и
грязи на лице. Глориан издал возглас отвращения.
— Опять он!
— Господи, ему опять досталось по полной программе. Но он снова жив — везунчик, — мисс
Эвергрин и Гарри уже перекидывали безжизненно болтающиеся руки профессора себе на плечи. Рон
поднимал с колен Флер Делакур, промерзшую насквозь. Ее зубы выбивали дробь. — Ребята, быстро к
мисс Инь! Где вы нашли его, Билл?
— На самой границе школьных владений, когда шли через лес… Профессор! — тем временем
Билл уже тормошил Минерву МакГонаголл. — Мы видели их, профессор! Они идут сюда! Их тысячи!
Мы специально шли, чтобы вас предупредить!
— Они? — задрожал голос Гермионы.
— Дементоры…
Глава 16. Второе желание
Пирамида