шумом захлопывая древний том, со страниц которого посыпалась пыль. — Мы учились делать самое
простое — жарить яичницу с помощью магии, и у Гермионы не получилось ничего. Она разбила яйца
себе на мантию, обожглась горячим маслом и засыпала солью все глаза Миллисент Булстроуд. Та ее
чуть не убила за это, хорошо мы оттащили. Профессор Спаржелла была очень разочарована.
Гарри и Рон переглянулись. Бедная Гермиона. Винки всегда говорила, что у нее нет никаких
талантов к домашней работе.
— Она сильно обожглась? — Рон тряс Парвати за мантию. — И где она сейчас, в больнице? Да
отвечай же, не молчи!
Парвати с ледяным спокойствием отцепила покрытые цыпками пальцы Рона от своей мантии и
холодно заметила:
— Ничего с ней не случилось, успокойся. Профессор Спаржелла смазала ей ожоги, а Сьюзен
Боунс из Хуффльпуффа повела ее в ванную для старост, чтобы промыть царапины.
Рон с такой скоростью сорвался с места, что Гарри еле нагнал его в конце коридора, ведущего к
лестнице. Перепрыгивая через несколько ступенек и периодически увязая в исчезающих, парни влетели
наверх и остановились перед дверью в ванную для старост, только тут сообразив, что не знают нового
пароля.
— Черт! — Рон яростно потряс дверь, но она не поддалась. Тогда он просто замолотил в нее
кулаками, громко вопя. — Гермиона! Открой! Это мы, открой, слышишь! Да пусти же меня, с тобой
ничего не случилось? Гермиона, ты там! Ты жива? — он оглушительно дубасил в дверь, пока она не
открылась сама, чуть не сбив его с ног, и на пороге не показалась Сьюзен.
— Что здесь… Гарри, здравствуй! Вы…
— С Гермионой все в порядке? — поспешно перебил ее Гарри.
— Она все время плачет, никак не может успокоиться. Я уже ей много раз говорила, что это не
такая большая трагедия, если ты не обладаешь такими талантами, но бедная девочка…
Рон молча отстранил ее рукой и стремительно вошел в ванную.
Гермиона громко рыдала, скорчившись в уголке возле раковины. Белокурая русалка на картине,
не на шутку встревоженная ее всхлипами, свесилась из-за рамы и, плеская хвостом, пыталась утешить
Гермиону, поглаживая ее по плечу. Рон кинулся к Гермионе и бухнулся возле нее на колени прямо в
лужу.
— Гермиона, солнышко, перестань плакать, не надо!
Гермиона зарыдала еще сильнее, вытирая слезы рукавом грязной мантии. Она отвернулась от Рона
и попыталась отодрать его руку со своего лица.
— Уйди, Рон! Не трогай меня!
Но Рон, не обращая внимания на слова брыкающейся, как гиппогриф, Гермионы, привлек ее к
себе, обнял и начал укачивать на плече ее голову. Пальцы девушки, подрагивающие от рыданий, сперва
бурно отталкивали его, а потом вцепились в мантию Рона, точно не желая его больше никуда
отпускать.
— Я такая неумеха, Рон, — горько плакала Гермиона. Ее пушистые кудри окутали лицо и плечи
Рона густым каштановым облаком. — Я умею только книжки читать, а в реальной жизни я совершенно
бездарна и бесталанна!
— Ну что ты такое говоришь, мое солнышко! Глупости все это. Плевать мне, умеешь ты что-то
там варить или жарить! Мне важна ты сама, какая ты на самом деле, — Рон горячо шептал в ушко
Гермионе всякие бессмысленные ласковые слова. Русалка на картине деликатно высморкалась в знак
солидарности с Гермионой и утерла выступившие на глупых голубых глазах слезы своим чешуйчатым
хвостом.
Гарри очнулся и потянул Сьюзен за собой наружу. Они вышли из ванной и прислонились к стене.
— Бедняжка Гермиона, — грустно сказала Сью. — Я помню, как сама в первый раз пыталась
вскипятить чайник, и что мне устроил Уолли, когда чайник распаялся. Он так орал, что я места себе от
стыда не находила! Ничего, это со временем придет. Я помогу Гермионе, — она вытерла еще мокрые от
гермиониных слез руки маленьким белым платочком. — Профессор Спаржелла разрешит мне
пользоваться на переменах кабинетом Магического Домоводства, я уверена.
— Спасибо, Сью, что так помогла, — благодарно сказал Гарри, осторожно прикрывая дверь
ванной, чтобы Сью не услышала, как оттуда доносятся звуки уже не рыданий, а страстных поцелуев. —
Хорошо, что ты оказалась рядом с Гермионой в такой момент.
— Да ладно, Гарри, — Сью смущенно затеребила свою косу, отвернувшись, чтобы он не увидел
вспыхнувшего на ее щеках румянца. — Не беспокойся за нее, она научится.
— Сью, а как ты попала в школу? Я вчера не видел тебя в Большом Зале. И сегодня на завтраке
тоже…
— Па привез меня только сегодня. Он ужасно нервничал, сказал, что второго сентября мы не
привлечем такого внимания, как первого. Ты слышал, что вчера стряслось? Безумие какое-то! Как
можно быть таким жестоким? Даже для дементоров это чересчур!
Открылась дверь, и на пороге возникли Рон и еще всхлипывающая Гермиона.
— Отведу ее к профессору Эвергрин, — пояснил Рон, не снимая руки с талии девушки. — Думаю,
что сейчас Гермионе будет полезно поговорить с ней.
— Это точно, Гермиона. Мисс Эвергрин расскажет тебе, как она сражается с кофеваркой на кухне
каждый раз, когда хочет сварить кофе, — ухмыльнулся Гарри и похлопал подругу по плечу. — И
сколько ожогов она заработала, когда по рассеянности налила воды в сковородку с кипящим маслом.
Винки тогда чуть удар не хватил.
Гермиона улыбнулась сквозь слезы и кивнула. Рон увел ее куда-то к лестнице, ведущей на первый
этаж.
— Что у вас сейчас? — поинтересовался Гарри. — Ты что-то на урок не торопишься!
— Гербология. Профессор Спаржелла не будет меня ругать: сегодня мы проходим Ромовые
Ромашки, а с ними я с детства привыкла возиться в саду. Думаю, она и вас с Роном простит, когда
узнает, что вы помогали Гермионе. Знаешь, Гарри, — Сьюзен смотрела на Гарри своими огромными
серыми глазами, в которых танцевала безумная радость. — Я рассказала ей о нашем эксперименте, и
профессор Спаржелла настаивает на том, чтобы мы продолжили его! Говорит, что таланты нужно
развивать, — счастливо заключила девушка. — Наш декан сказала, что постарается раздобыть кое-какие
магические составляющие для волшебных палочек в ближайшее время для наших опытов. Ты не против
провести еще один эксперимент?
Естественно, Гарри не был против.
— Идет, Сью. Только и ты будешь мне дальше помогать с мыслечтением, заметано?
— С удовольствием, — порозовели щечки Сьюзен. — Только…
— Да, Сью?
— Только бы Джастин не обиделся, — отчаянно прошептала скромная девочка из Хуффльпуффа.
— А Джастина я на себя возьму, — уверил ее Гарри, проклиная про себя кучерявую шевелюру
Финч-Флечли, так нравившуюся хуффльпуффским девушкам.
Они завернули за угол и наткнулись на презабавную картину. Посреди коридора с полтора
десятка домовых эльфов создавали изрядную давку, выстроившись в очередь, чтобы припасть к стопам
нового профессора по Древним Колдовским Языкам. Глориан хмурился и становился мрачнее тучи с
каждым восторженным возгласом в его честь. У него слегка дрожала рука, когда очередной домовый
эльф с благоговением прикладывался с ней, дабы облобызать эту священную длань.
— Здравствуй, Гарри, — с некоторым облегчением вздохнул наследный принц Глендэйл,
осторожно протискиваясь меж торжествующе покачивающихся длинных ушей и взволнованно
блестящих глаз. Эльфы замерли в тихом экстазе, словно морально готовились к схватке за его автограф.
— Э-э-э, ты не мог бы проводить меня до кабинета мисс Эвергрин? Дело в том, что я еще не очень
хорошо ориентируюсь в замке, а просить этих милых господ мне бы не хотелось. Они и так из-за меня
побросали работу… Добрый день, мисс Сьюзен, отлично выглядите.
— Здравствуйте, сэр. Спасибо, сэр.
— Конечно-конечно, Глориан, — закивал Гарри и они втроем завернули в нужную сторону.
Эльфы завороженно следовали за ними. — Это на втором этаже, мы спустимся вон по той лестнице,
Пирамида