«Следующий раз, когда буду в Хогсмиде, — решил Гарри, поднимаясь по
каменным ступеням в замок, — обязательно куплю Добби по паре носков на каждый
день в году».
Глава двадцать седьмая
БОЛЬШЕЛАПЫЙ ВОЗВРАЩАЕТСЯ
Окончание второго задания ознаменовалось замечательным событием: поскольку
все вокруг горели желанием в подробностях узнать о том, что произошло на дне
озера, Рону, наконец-то, удалось погреться в лучах славы, обычно выпадающей на
долю Гарри. Гарри отметил, что версия Рона слегка менялась с каждым пересказом.
Сперва он рассказывал то, что, похоже, и произошло на самом деле, так как его
версия совпадала с версией Эрмионы: Дамблдор навеял на всех заложников волшебный
сон в кабинете Профессора МакГонагалл, предварительно уверив их, что они будут в
полной безопасности и проснутся, как только вынырнут из воды. Однако неделей
позже Рон выдавал захватывающий триллер о похищении, в котором он единолично
сражался с пятью десятками до зубов вооружённых воинов русалочьего народа, и им
пришлось постараться, чтобы скрутить его.
«Но я спрятал палочку в рукав, — уверял он Падму Патил, которая теперь
уделяла Рону намного больше внимания и считала обязательным поговорить с ним
каждый раз, когда они сталкивались в коридоре. — Я был готов дать отпор этим
морским болванам в любое время».
«И что ты собирался сделать, захрапеть на них?» — язвительно хмыкнула
Эрмиона. Над ней всё время подшучивали, называя её самым дорогим сердцу Крума
предметом, что повергло её в дурное расположение духа.
Уши Рона зарделись, и после этого он вернулся к версии с колдовским сном.
Наступил март, дожди прекратились, но резкий ветер впивался в лица тысячами
иголок, стоило ребятам выйти на улицу. Сов сносило с курса, поэтому случались
задержки с доставкой почты. Коричневая сова, с которой Гарри послал Сириусу дату
посещения Хогсмид, вернулась, вся растрёпанная, к завтраку в пятницу утром. Как
только Гарри снял с её лапки письмо Сириуса, она тут же ретировалась, явно
опасаясь, что её отправят с ответом.
Письмо Сириуса было почти таким же коротким, как и предыдущее.
Жди у ступенек на окраине Хогсмид (за «Дервишем и Хлопушкой») в два часа
пополудни, в субботу. Принеси столько еды, сколько сможешь.
«Он что, вернулся в Хогсмид?» — прошептал Рон.
«Похоже на то», — сказала Эрмиона.
«С ума сойти, — угрюмо пробормотал Гарри, — а если его поймают?»
«До сих пор-то не поймали? — подбодрил его Рон. — И теперь там нет
Дементоров на каждом углу».
Гарри свернул письмо. По правде говоря, ему ужасно хотелось повидаться с
Сириусом. Поэтому, идя на последний урок — двойную Алхимию — он чувствовал себя
значительно лучше, чем обычно.
Малфой, Крабб, и Гойл стояли перед дверью в класс с кучкой Слитеринок, во
главе с Панси Паркинсон. Они все что-то разглядывали и весело хихикали.
Взволнованная мордашка Панси, приплюснутая, как у мопса, выглянула из-за широкой
спины Гойла, когда Гарри, Рон и Эрмиона подошли ближе.
«А вот и они!» — хихикнула она, и кучка Слитеринцев распалась. Гарри увидел
в руках у Панси «Ведьмовский Еженедельник».С движущейся фотографии на обложке во
весь рот улыбалась кудрявая ведьма, указывающая палочкой на большой бисквитный
торт.
«Тебе там есть что почитать, Грангер!» — громко сказала Панси и бросила
журнал удивлённой Эрмионе. В этот момент дверь подземелья распахнулась, и Снэйп
пригласил всех внутрь.
Эрмиона, Гарри и Рон, как обычно, направились к столу в задней части
класса. Пока Снэйп, повернувшись к ним спиной, писал компоненты сегодняшнего
зелья на доске, Эрмиона торопливо перелистывала журнал под столом. Наконец,
пролистав половину, Эрмиона нашла то, что искала. Гарри и Рон наклонились ближе.
Заголовок над цветной фотографией Гарри гласил:
Сокровенная Боль Гарри Поттера
Мальчик, непохожий на других, но всё же мальчик, переживающий все обычные
проблемы юности, — пишет Рита Москита, — мальчик, лишенный любви с момента
трагической гибели родителей, четырнадцатилетний Гарри Поттер думал, что нашёл
утешение в лице своей верной подруги в Хогвартсе, Магглорождённой Эрмионы
Грангер. Смирившись с первой потерей, он не знал, что вскоре ему предстоит ещё
один удар.
Мисс Грангер, обыкновенная, но честолюбивая девушка, которой нравятся
известные волшебники, не остановилась на Гарри. Когда в Хогвартс прибыл Виктор
Крум, Болгарский Ловец и герой последнего Кубка Мира по Квиддитчу, Мисс Грангер
стала кокетничать с обоими. Без памяти влюблённый в коварную мисс Грангер, Крум
уже пригласил её на летние каникулы в Болгарию и заявил, что никогда не
испытывал ничего подобного ни к одной другой девушке.
Однако, весьма возможно, что не сомнительные природные чары мисс Грангер
явились причиной интереса бедных мальчиков.
«Да на неё же посмотреть страшно! — говорит Панси Паркинсон, симпатичная и
жизнерадостная студентка четвертого курса, — хотя у неё хватит мозгов, чтобы
сварить Любовное Зелье, она такая зубрила! Думаю, так она и сделала».
Любовное Зелье, конечно же, запрещено в Хогвартсе, и без сомнения Албус
Дамблдор пожелает расследовать этот случай. Тем временем, доброжелателям Гарри
Поттера остаётся надеяться, что в следующий раз он подарит своё сердце более
достойной кандидатке.
«Я ж тебе говорил! — прошипел Рон Эрмионе, которая удивлённо смотрела на
статью. — Я ж тебя предупреждал — не трогай Москиту! Она выставила тебя
просто... какой-то красной фонарницей!»
Эрмиона оторвалась от статьи и рассмеялась.
«Красной фонарницей?» — переспросила она, оглядываясь на Рона и давясь от
смеха.
«Ну, мама так их называет», — краснея, пробормотал Рон.
«Если это лучшее, что Рита смогла написать, то она теряет хватку, —
хмыкнула Эрмиона и бросила «Ведьмовский Еженедельник» на стоящий рядом пустой
Пирамида