ураганы.
Мы погружались в мальстрем, а Энея не отрывалась от старинного
комлога Сири. Систинж Кордуэлл что-то кричал с крохотного
голографического дисплея, потом появились, отчаянно жестикулируя, Кент
Куинкент и Сян Куинтана Ка'ан. Я был слишком поглощен ковром-самолетом,
чтобы прислушиваться к их отчаянным диалогам.
Я уже больше не видел "архангелов" Флота, и только лазерные лучи
кроили газовые облака, вспарывали Звездное Древо, как скальпели - живую
плоть. Громадные стволы и ветви кровоточили, их соки, смешавшись с
километрами оптоволоконных лиан и кровью Бродяг, выкипали в вакууме. У
меня на глазах луч располосовал десятикилометровую рабочую каракатицу, и
ее изящные щупальца задергались в разрушительной пляске смерти.
Ангелы-Бродяги взлетали тысячными роями и тысячными роями погибали.
Дерево-звездолет попыталось отчалить, но лазерный луч настиг его.
Атмосферный кислород вспыхнул мгновенно, и весь экипаж погиб в огненном
смерче.
- Это не "Иггдрасиль"! - прокричала Энея.
Я кивнул. Погибший корабль двигался из северной части сферы, а до
"Иггдрасиля" уже рукой подать, не больше километра вдоль вибрирующей,
разламывающейся ветви.
Если только я не сбился с пути. И если "Иггдрасиль" еще не
уничтожен. И если он не отчалил без нас.
- Я говорила с Хетом Мастином! - Энее приходилось кричать. Мы как
раз пролетали облако растекавшегося воздуха, и шум стоял оглушительный.
- На борту только три сотни из тысячи.
- Угу, - отозвался я. Я не понимал, о чем она. Какой тысячи? Откуда
тысячи? Некогда расспрашивать. Не отрывая глаз от темного пятна кроны,
замаячившего в километре слева от нас, на другой спиральной ветви
корабля, я повернул ковер. "Иггдрасиль" это или не "Иггдрасиль", все
равно бежать больше некуда. Электромагнитное поле с каждой минутой
слабело, скорость ковра падала прямо на глазах.
И вдруг поле исчезло. Ковер-самолет дернулся в последний раз и
полетел кувырком среди изувеченных ветвей.
- Ну, вот и все, - сказал я. Мои слова прозвучали очень тихо - за
исчезающим силовым куполом уже не было воздуха. Ковер-самолет был
сконструирован семь веков назад влюбленным стариком для обольщения юной
племянницы, а не для полетов в открытом космосе. - Мы сделали все, что
могли, детка.
Я снял руки с нитей управления и обнял Энею.
- Нет! - Энея впилась пальцами мне в руку. - Нет, нет, - повторяла
она и что-то набирала на комлоге.
На фоне кувыркающихся звезд появилось лицо Хета Мастина.
- Да, я вас вижу.
Исполинское дерево-звездолет зависло в километре над нами.
Сплетение покрытых листьями ветвей зеленело за мерцающим лиловым куполом
силового поля, медленно отделяясь от пылающего Звездного Древа. Ковер
здорово тряхнуло, и на долю секунды я подумал, что нас подбили с
"архангела".
- Эрги нас втянут! - закричала Энея, схватив меня за руку.
- Эрги? - переспросил я. - Мне казалось, что на дереве-корабле
только один эрг, управляющий движением и силовыми полями.
- Обычно один. Иногда - два, если маршрут нестандартный: например,
при путешествии в верхние слои звезды или сквозь ударную волну
гелиосферы двойных звезд.
- Значит, на "Иггдрасиле" два эрга?
Дерево приближалось, заслоняя звезды. Позади нас беззвучно
вспыхивали плазменные взрывы.
- Нет. Двадцать семь.
Силовое поле втянуло нас в корабль. Верх и низ поменялись местами.
Мы спланировали на верхнюю палубу, чуть ниже мостика, у самой кроны
корабля. Не успел я отключить исчезающе малое защитное поле, как Энея,
подхватив рюкзак и комлог, бросилась к лестнице.
Я аккуратно скатал ковер, сунул его в кожаный футляр, закинул за
спину и рванул вдогонку.
На мостике был только капитан корабля Хет Мастин со своими
помощниками, но на палубах и лестницах толпилось множество народу -
Рахиль, Тео, А.Беттик, отец де Сойя, сержант Грегориус, Лхомо Дондруб,
десятки беженцев с Тянь-Шаня и еще многие десятки людей, не Бродяги не
тамплиеров, самых обыкновенных мужчин, женщин и детей, которых я видел
впервые.
- Это беженцы с сотни миров Священной Империи, их подобрал "Рафаил"
отца капитана де Сойи, - пояснила Энея. - Мы рассчитывали принять на
борт еще несколько сотен человек, но теперь слишком поздно.
Я последовал за ней на мостик. Хет Мастин стоял в круге
органического сенсорного управления: он видел данные, поступающие от
оптоволоконных нервов, которые пронизывали все дерево, голограммы
космоса за правым и левым бортом, за кормой и прямо по курсу, отсюда он
мог мгновенно связаться с тамплиерами, которые несли вахту с эргами в
ядре поддержания сингулярности, в корневых двигателях и на всех
остальных постах. Посередине висела голограмма самого дерева, и Хет
Мастин в любой момент мог коснуться ее своими длинными пальцами, чтобы
вызвать посты или изменить курс.
Тамплиер оглянулся на Энею, быстрыми шагами пересекавшую священный
мостик. Полуприкрытое капюшоном лицо с азиатскими чертами хранило
полнейшую невозмутимость.
- Очень приятно, что вы не остались за бортом, Та-Кто-Учит. Куда вы
хотите направить корабль?
- За пределы системы, - без колебаний ответила Энея.
Хет Мастин кивнул:
- Разумеется, мы привлечем огонь. Огневая мощь Имперского Флота
поразительна.
Энея ничего не сказала. Голограмма дерева медленно повернулась, а
вместе с ней повернулись и звезды за бортом. Продвинувшись еще
километров на двести внутрь системы, мы развернулись и полетели обратно,
к изувеченной Биосфере. Там, где висели в сплетении ветвей наши коконы,
теперь зияла дыра. Тысячи квадратных километров леса погибли.
"Иггдрасиль" медленно проплыл среди миллиардов плавно кружащихся листьев
- кое-где еще сохранились остатки воздуха; и листья ярко пылали, а их
пепел покрывал серым слоем невидимую границу силового поля, - и
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида
