Отмахнувшись когтями, Немез выдергивает лезвие из помоста и резко
выпрямляется. Она переводит взгляд налево, туда, где стоит Энея.
Я откатываюсь от Немез... от Энеи... Цепляясь за холодный камень,
поднимаюсь на ноги. Правая рука не действует - в последнюю секунду когти
перерубили сухожилие, - и я левой рукой выпутываю из обвязки
страховочную веревку - остается только надеяться, что она еще цела, - и
пристегиваю карабин к петле крюка. Он клацает, как защелкнувшиеся
наручники.
Немез разворачивается влево - я ее больше не интересую, - ее черные
стеклянные глаза прикованы к Энее. Моя любимая не двигается.
Корабль приземляется на платформе, отключив генераторы ТМП, как и
было приказано, всей тяжестью наваливаясь на доски под жуткий хруст
сминаемого павильона Правильного Самоуглубления. Архаичные стабилизаторы
занимают всю площадку, едва не придавив Немез и меня вместе с ней.
Глянув через плечо на черную громаду нависшего над ней корабля,
Немез приседает, чтобы прыгнуть к Энее.
Мгновение мне кажется, что бонсай-кедр выдержит... что платформа
даже крепче, чем предполагалось по расчетам Энеи и моим наблюдениям...
но тут, под ужасающий стон и скрежет расщепляющегося дерева, вся
платформа Правильного Самоуглубления отделяется от склона, увлекая за
собой изрядную часть лестницы.
Корабль опрокидывается, и стоявшие на балконе люди беспорядочно
валятся внутрь.]
"Корабль! - хриплю я в ларинг. - Парить!" И снова переключаю
внимание на Немез.
[Платформа уходит у нее из-под ног. Она прыгает. Энея стоит
неподвижно.
Если бы не ускользающая из-под ног платформа, Немез непременно
допрыгнула бы. Она чуть-чуть не долетела, совсем немного, не дотянула...
ее когти скребут по камню, высекая искры, и находят зацепку.
Платформа рушится в бездну, кувыркаясь и разваливаясь на лету.
Обломки градом сыплются на главную платформу.
Немез отчаянно старается удержаться на гладком камне, цепляясь за
него руками и ногами, всего в метре от моей любимой.
У меня в запасе восемь метров страховки. Более или менее
работоспособной левой рукой я протравливаю несколько метров веревки,
скользкой от крови, и обеими ногами отталкиваюсь от скалы.
Немез уже подбирается к краю карниза. Всадив когти в расщелину, она
подтягивается, выгнувшись дугой, как опытный скалолаз, преодолевающий
отрицательный уклон. Она скребет ногами по камню, подталкивая себя все
выше и выше. Она хочет перебраться через край и броситься на Энею.
Качнувшись от Немез, я отталкиваюсь от вертикальной скалы,
израненными босыми ногами ощутив холодную гладкость камня. Веревка, от
которой зависит моя жизнь, изрезана в схватке, она может оборваться в
любую секунду.
Но я нагружаю ее еще больше, раскачиваясь от Немез и обратно, как
гигантский маятник.
Подтянувшись, Немез наваливается на карниз грудью, встает на
колени, поднимается на ноги в метре от Энеи.
Энея стоит неподвижно.
Я взмываю все выше, обдирая плечо о камни. Мелькает страшная мысль,
что мне не хватит ни скорости, ни длины веревки, но я ту т же вижу, что
хватит, в обрез, тютелька в тютельку...
Немез поворачивается в тот самый миг, когда я подлетаю к ней.
Разведя ноги, я обхватываю ее поперек туловища и крепко сжимаю.
Она с ревом вскидывает свою косу. Мой живот ничем не защищен.
Забыв об этом, забыв о расползающейся веревке, забыв о боли,
пульсирующей во всем теле, я цепко держу ее, спокойно дожидаясь: законы
механики непреложны. Упругость нити, сила тяготения, момент инерции. Она
тяжелее меня. На одно жуткое, бесконечное мгновение воцаряется
равновесие: я вишу на ней, а она даже не колышется, но она не успела
принять устойчивое положение и балансирует на краю обрыва; я выгибаюсь
назад, пытаясь переместить центр тяжести, - и Немез срывается с карниза.
Я разжимаю хватку.
Она наносит удар косой, но промахивается - я уже лечу по дуге, зато
этот рывок отбрасывает ее от обрыва еще дальше, к пролому, зияющему на
месте платформы.
Раскачиваясь на конце веревки, я вжимаюсь в камень, обдираю бока,
чтобы трением погасить скорость. И тут страховка обрывается.
Я распластываюсь по скале, но понемногу начинаю сползать вниз.
Правая рука не действует. Пальцы левой находят зацепку... срываются... я
съезжаю все быстрее... левая нога натыкается на крохотный выступ. Мне
удается замедлить падение, и я успеваю глянуть вниз.
Немез извивается в воздухе, пытаясь изменить траекторию, чтобы
вонзить когти в уцелевшие доски самой нижней платформы.
Но промахивается на считанные сантиметры. Метров через сто она
налетает на выступ и отскакивает еще дальше от стены. Под ней теперь
только облака, а еще доски, столбы и стропила, опередившие ее на
километр.
Немез воет от ярости и отчаяния, словно искореженный паровой гудок,
и эхо мечется от скалы к скале.]
Я больше не могу держаться. Потеряно слишком много крови, порвано
слишком много мышц. Я сползаю по скале, ощущая движение грудью, щекой,
ладонью.
И поворачиваю голову, чтобы попрощаться с Энеей хотя бы взглядом.
И в этот момент ее рука подхватывает меня. Пока я наблюдал за
падением Немез, Энея без страховки прошла по отвесной скале надо мной.
Сердце мое колотится от страха перед тем, что своей тяжестью я
утяну в пропасть нас обоих. Я сползаю... выскальзываю из крепких рук
Энеи... я весь в крови. Но она не отпускает.
- Рауль! - Голос ее дрожит, но не от усталости или ужаса, а от
переполняющих ее чувств.
Удерживая наш двойной вес на одной ноге, упирающейся в выступ, она
освобождает левую руку и одним взмахом прищелкивает свою страховку к
моему карабину, все еще болтающемуся на крюке.
Мы оба соскальзываем, обдирая кожу. Энея обнимает меня обеими
руками, обхватывает меня ногами за пояс, в точности повторяя мои объятия
с Немез, но ею движут не ярость и ненависть, а любовь и сострадание.
Мы падаем на восемь метров, повисая на конце страховки. Я почти
уверен, что мой дополнительный вес выдернет крюк или разорвет веревку.
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида