Лютик тоже блевал раза два, а у Кагыра как-то разыгрался такой понос, что он
перепугался, уж не дизентерия ли это. А то, что девушка то и дело слезает с
коня и уходит в кусты, я принял за воспаление мочевого пузыря...
Ну, балбес!
Регис, кажется, догадывался. Но молчал. Молчал до тех пор, когда больше
уже молчать было нельзя. Когда мы остановились в покинутом лесорубами
шалаше, Мильва отозвала его в лес и они долго, временами очень громко,
разговаривали. Вампир вернулся из леса один. Варил и смешивал какие-то
травы, потом неожиданно попросил всех нас в шалаш. Начал он издалека, как
всегда, своим действующим на нервы менторским тоном".
- Обращаюсь ко всем, - повторил Регис. - Как ни говори, мы - команда и
несем коллективную ответственность. Здесь ничего не меняет тот факт, что,
вероятнее всего, среди нас отсутствует тот, кто несет самую большую -
индивидуальную - ответственность. Я бы сказал так: непосредственную.
- Выражайся, язви тебя в душу, если она у тебя, конечно, есть, яснее, -
занервничал Лютик. - Команда, коллектив, ответственность... Что с Мильвой?
Чем она больна?
- Это не болезнь, - тихо сказал Кагыр.
- Во всяком случае, не в прямом значении этого слова, - подтвердил
Регис. - Мильва беременна.
Кагыр кивнул, показав тем самым, что догадывался. Лютик осоловел.
Геральт прикусил губу.
- Который месяц?
- Она отказалась назвать, притом в весьма малолюбезной форме,
какую-либо дату, в том числе и дату последних месячных. Но я в этом
разбираюсь. Десятая неделя.
- Значит, забудь о своих патетических намеках на непосредственную и
индивидуальную ответственность, - угрюмо сказал Геральт. - Это не мы. Если у
тебя и были какие-то сомнения, то я их отвожу. Однако ты совершенно прав,
говоря о коллективной ответственности. Нам сразу и неожиданно достались, я
бы сказал так, роли отцов и мужей. Послушаем, что скажет лекарь.
Внимательно.
- Нормальное, регулярное питание, - начал перечислять Регис. - Никаких
стрессов. Здоровый сон. А вскоре - конец конной езде.
Молчали долго.
- Понятно, - сказал наконец Лютик. - У нас проблемы, милсдари мужья и
отцы.
- И более крупные, чем вы думаете, - сказал вампир. - Либо менее. Все
зависит от точки зрения.
- Не понимаю.
- А должен бы, - буркнул Геральт.
- Она потребовала, - после краткого молчания проговорил Регис, - чтобы
я приготовил и дал ей некий сильно и радикально действующий... медикамент.
Она считает это ремедиумом против хлопот. Она настроена весьма решительно.
Весьма.
- Ты дал?
- Не посоветовавшись с другими... отцами и мужьями? - усмехнулся Регис.
- Лекарство, о котором она просит, - тихо проговорил Кагыр, - не
чудесная панацея. У меня три сестры, я знаю, что говорю. Она, кажется,
думает, что вечером выпьет отвар, а наутро двинется вместе с нами. Ничего
подобного. Ничего. Понадобится не меньше десяти дней, прежде чем можно будет
посадить ее на лошадь. Ты, Регис, должен ей об этом сказать до того, как
дать лекарство. А дать сможешь только тогда, когда мы найдем для нее
кровать. Кровать и чистую постель.
- Понял, - кивнул Регис. - Один голос за. А ты, Геральт?
- Чего - я?
- Господа любезные. - Вампир обвел их своими темными глазами. - Не
прикидывайтесь, будто не понимаете.
- В Нильфгаарде, - сказал Кагыр, краснея и опуская голову, - в таких
вопросах решающий голос остается за женщиной. Никто не может влиять на ее
решение. Регис сказал, что Мильва решила... воспользоваться медикаментом.
Только поэтому, исключительно поэтому, я начал невольно думать о предстоящем
как о свершившемся факте. И о его последствиях. Но я - чужеземец, не
разбирающийся в ваших... Я вообще в такие дела не имею права вмешиваться.
Простите.
- За что? - удивился трубадур. - Ты что, действительно принимаешь нас
за дикарей, нильфгаардец? За примитивное племя, подчиняющееся каким-то
шаманским табу? Разумеется, только женщина может принять решение, это ее
неотъемлемое право. Если Мильва решается на...
- Замолкни, Лютик, - буркнул ведьмак. - Заткнись, очень тебя прошу.
- Ты думаешь иначе? - взорвался поэт. - Ты хотел бы ей запретить,
либо...
- Заткнись, черт побери, иначе я за себя не ручаюсь. Сдается мне,
Регис, ты проводишь среди нас нечто вроде плебисцита. Зачем? Медик - ты.
Снадобья, которые она просит... Да, снадобья, к слову "медикамент" у меня
как-то душа не лежит - гляньте-ка, опять душа вылезла! Только ты можешь это
снадобье приготовить и дать. И ты это сделаешь, если она попросит опять. Не
откажешь.
- Медикамент уже готов. - Регис показал маленькую бутылочку из темного
стекла. - Если она попросит снова, я не откажу. Если попросит!
- Так в чем же дело? В нашем единомыслии? Во всеобщем одобрении? Ты
этого ожидаешь?
- Ты прекрасно знаешь, в чем дело, - сказал вампир. - Верно чувствуешь,
что надо сделать. Но поскольку спрашиваешь, отвечаю. Да, Геральт, дело
именно в этом. Да, именно это следует сделать. Нет, этого ожидаю не я.
- Ты можешь выражаться яснее? - спросил Лютик.
- Нет, - ответил вампир. - Яснее уже не могу. Тем более что и
надобности нет. Верно, Геральт?
- Верно. - Ведьмак положил голову на сплетенные пальцы. - Да, черт
побери, верно. Но почему ты смотришь на меня? Это должен сделать я? Но я не
умею. Не смогу. Я совершенно не гожусь на эту роль. Совершенно, понимаете?
- Нет, - возразил Лютик. - Совершенно не понимаем. Кагыр, ты понимаешь?
Нильфгаардец взглянул на Региса, потом на Геральта.
- Пожалуй, да, - сказал он медленно. - Так мне кажется.
- Ага, - кивнул трубадур. - Ага. Геральт понял с ходу. Кагыру кажется,
что он понимает. Я явно нуждаюсь в пояснениях, но сначала мне велят молчать,
потом я слышу, что нет нужды, чтобы я понимал. Благодарствую. Двадцать лет
на службе поэзии достаточно много, чтобы знать: есть вещи, которые либо
понимаешь сразу, даже без слов, либо не поймешь никогда.
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида