самого Равноночия по лесам гоняли, какую-то девку искали. Пугали, кричали,
грозились, но тут же снова ехали дальше, не успевали нигде избытно
напоганить. Но теперича другую другость придумали; оставили по деревням и
селам каких-то, ну, как их там... ну, посты какие-то... Постятся, стало
быть, по деревням-то. И никакие энто не посты, добрый человек, потому как
жрут они тама в три горла, а стоят там по три, а то и по четыре мерзавца
разом. Разорение сплошное... Посты... Горе одно. Навроде бы будут так
цельну зиму нас объезжать, пока девка, котору поджидают, не выглянет откеда
бы нибудь с укрытия и в село не заглянет. Тута уж ихний пост кончится,
девку они схватют, а нам вроде волю дадут. - У вас тоже... постятся? Парень
погрустнел, скрежетнул зубами. - У нас - нет. Повезло нам. Но в Дун Даре, в
полудне от нас, сидят вчетвером... В корчме, на выселках квартируют. Жрут и
пьют. За девок брались, а када им парни воспротивилися, дак убили, господин
хороший, без жалости. Насмерть... - Людей убили?
- Двоих. Солтыса и еще одного. Ну и как, есть кара Божья на таких
обалдуев, добрый человек? Нету ни кары, ни права! Один колесник, что к нам
с женой и дочкой из Дун Дара сбег, говаривал, мол, были ране на свете
ведьмаки... Они порядок со всякими беспорядками учиняли. И-эх, призвать бы
в Дун Дар ведьмака, штоб энтих стервецов под корень.
- Ведьмаки убивали чудовищ, а не людей. - Энто мерзопакостники, господин
отшельник, а никакие не люди. Мерзостники, что из пекла повылазили. Ведьмак
на них нужон, верно говорю, ведьмак... Ну, мне в путь сам час, добрый
господин отшельник... Уж холодина идет? Скоро лодку прячь, а сани
вытягивай... А супротив мерзавцев из Дун Дара ведьмак нужон. Ох, нужон...
x x x
- И верно, - повторила сквозь зубы Цири. - Святая правда. Нужен
ведьмак... Или ведьмачка. Четверо их, да? В Дун Даре, да? А где он
находится, этот Дун Дар? Вверх по реке? Туда сквозь рощи проехать можно?
- Ради богов, - прервал Цири Высогота. - Уж не думаешь ли ты всерьез...
- Не призывай богов, если в них не веришь. А я знаю, что не веришь.
- Оставим в покое мое мировоззрение! Цири, что за адские мысли приходят
тебе в голову? Как ты вообще можешь...
- А вот теперь ты оставь в покое мое мировоззрение, Высогота. Я знаю,
что мне положено! Я - ведьмачка!
- Ты - личность юная и неуравновешенная! - взорвался Высогота. - Ты -
ребенок, перенесший травмирующее воздействие извне, ты - ребенок обиженный,
невротический и близкий к нервному срыву. И сверх всего ты одержима жаждой
мести! Ослеплена жаждой реванша! Неужели ты этого не понимаешь?
- Понимаю лучше, чем ты! - воскликнула она. - Потому что ты понятия не
имеешь о мести, потому что ты никогда не испытывал того, что досталось мне.
Потому что ты знать не знаешь, что такое настоящее зло!
Она выбежала, хлопнув дверью, через которую тут же ворвался в сени и
комнату пронизывающий зимний вихрь. Спустя несколько секунд Высогота
услышал цокот копыт и ржание.
Возбужденный, он хватил оловянной тарелкой о стол. "Пусть едет, -
подумал он. - Пусть вытрясет из себя злобу". Бояться за нее он не боялся,
она одна ездила по болотам часто и днем, и ночью, знала тропки, островки и
заросшие лесом топи. Однако, если б и впрямь заблудилась, достаточно было
отпустить поводья, и вороная Кэльпи нашла бы дорогу домой, к овчарне. Эту
дорогу она знала.
Спустя какое-то время, когда уже здорово стемнело, он вышел, подвесил на
столб фонарь. Постоял у живой изгороди, прислушался к стуку копыт, к плеску
воды. Однако ветер и шум камышей приглушали все звуки, фонарь на столбе
раскачивался как бешеный и наконец погас.
И тогда он услышал. Далеко. Нет, не оттуда, куда поехала Цири. С другой
стогны, противоположной. От болот. Дикий, нечеловеческий, протяжный воющий
крик. Стон.
Минута тишины. И снова. Beann'shie. Беанн'ши. Эльфья упырица.
Предвестница смерти. Высогота задрожал от холода и страха. Быстро вернулся
в хату, бормоча и приговаривая себе под нос, чтобы не услышать, чтобы не
слушать.
Прежде чем он снова разжег фонарь, из тьмы появилась Кэльпи.
- Войди в дом, - сказала Цири ласково и мягко. - И не выходи. Отвратная
ночь.
x x x
За ужином они снова начали пререкаться. - Такое впечатление, будто ты
очень много знаешь о проблемах добра и зла!
- Да, знаю! И вовсе не из университетских книжек! - Конечно, нет. Ты все
изучила на собственном опыте. На практике. Как-никак у тебя же гигантский
опыт в твои-то долгие шестнадцать лет.
- Вполне достаточный! Достаточно большой! - Поздравляю, коллега ученая.
- Ехидничаешь, - сжала она губы, - даже понятия не имея, как много
недоброго наделали миру вы, трухлявые ученые, теоретики, с вашими книгами,
со столетним опытом просиживания над моральными трактатами, да еще с таким
прилежанием, что вам некогда было даже в окно глянуть, чтобы увидеть, как
выглядит мир в действительности. Вы, философы, искусственно поддерживающие
придуманные вами же философии, чтобы получать денежки в университетских
кассах. А поскольку ни одна хромая собака не заплатила бы вам за
неприглядную правду о мире, вы напридумывали этику и моралистику, красивые
и оптимистические науки. Беда только в том, что... лживые и шарлатанские!
- Нет ничего более шарлатанского, чем непродуманное осуждение, соплячка!
Чем поспешные и непродуманные суждения!
- Вы не нашли противоядие от зла! А я, сопливая ведьмачка, нашла!
Безотказное противоядие!
Он не ответил, но лицо выдало его, потому что Цири стрелой вылетела из-
за стола.
- Ты считаешь, что я несу дурь? Бросаю слова на ветер? - Я считаю, -
ответил он спокойно, - что в тебе говорит раздражение. Считаю, что ты
намерена мстить от раздражения, и горячо советую успокоиться.
- Я спокойна. А месть? Ответь мне: почему бы и нет? Почему я должна
отказаться от мысли о мести? Во имя чего? Высших соображений? А что может
быть выше покарания скверных дел и поступков? Для тебя, философ и этик,
месть - деяние дурное, нехорошее, неэтичное, беззаконное, наконец. А я
спрашиваю: где кара за зло? Кто должен ее подтвердить, определить и
Скачать книгу [0.34 МБ]
Пирамида