видимо, уже остыл и теперь смотрел на них с легкой улыбкой,
словно приклеенной к губам; уголки рта у него поползли вниз, как
всегда, когда он собирался изречь что-нибудь весьма значительное;
вид был торжественный и в то же время наивно-беззащитный.
-- Мак Катт показал мне недавно электронный мозг, с которым
можно объясняться словами. И вот представь, его включают, лампы
разогреваются, и репродуктор начинает хрипеть, бормотать, а потом
произносить бессвязные выражения. Так бывает, когда медленно
пускаешь пластинку, она сперва хрипит, а потом из хрипа начинает
возникать речь или пение, но впечатление было куда сильнее;
казалось, будто машина бредит. Я к этому не был подготовлен и
потому помню до сих пор. И такое вот "необычное", сопутствующее
явление зачастую затемняет картину. В нашем случае морг,
кладбище, трупы становятся кошмарной декорацией, которая...
-- Так, значит, ты считаешь, что твоя формула все объясняет?
-- тихо спросил Блак, не сводя с Сисса взгляда черных тяжелых
глаз.
Тот энергично затряс головой.
-- Я ведь еще не закончил. Я исследовал статистически-
массовый скелет явления. Анализ каждого случая в отдельности,
изучение процессов, вызывающих движение покойников, требуют
дальнейших исследований. Но это уже вне моей компетенции.
-- Ага, теперь понял. По-твоему, уже ясно, почему встают
множество покойников, загадкой остается, почему встает каждый
отдельно взятый покойник, да?
Сисс поджал губы, и уголки их моментально поползли вниз.
Ответил он спокойным тоном, но гримаса эта свидетельствовала о
некотором пренебрежении к собеседнику.
-- Существование двух уровней явлений -- факт, и насмешками
этого не изменишь. К примеру, в крупном городе раз в пять дней
раздается выстрел. Так утверждает статистика. Но если ты сидишь у
окна и пуля разбивает стекло над твоей головой, ты не станешь
рассуждать: "Ага, уже выстрелили, следующий раз выстрелят не
раньше чем через пять дней". Нет, ты сразу поймешь, что напротив
находится вооруженный человек, может даже безумец, и безопасней
будет нырнуть под стол. Так что вот тебе разница между
статистически массовым прогнозом и частным случаем, хотя этот
частный случай и подчиняется общему закону.
-- Ну а вы что собираетесь предпринять? -- обратился Блак к
Грегори.
-- Искать того, кто это сделал, -- невозмутимо ответил
лейтенант.
-- Ах, так? Ну конечно... конечно, как специалист по частным
случаям. Значит, вы не верите в вирус?
-- Нет, что вы, верю. Только это вирус весьма специфический.
К счастью, он имеет массу особых примет. Например, он любит
темноту и безлюдье и потому действует только ночью и в самых
глухих углах. Полицейских же избегает как огня, очевидно, они к
нему невосприимчивы. Зато любит дохлых животных, особенно кошек.
Интересуется также литературой, но ограничивается чтением
прогнозов погоды.
Стоило посмотреть, с каким удовольствием писатель слушал
тираду Грегори. Он буквально расцвел, а когда начал говорить, на
лице у него сияла улыбка.
-- О инспектор, приметы эти настолько обобщенные, что по ним
можно заподозрить кого угодно. К примеру, того, кто забрасывает
землю камнями. Метеориты ведь тоже падают чаще всего вдали от
населенных мест, от людских и полицейских глаз, притом ночью, и
более того, перед рассветом, в чем и проявляется особое
коварство, поскольку стражи порядка, изнуренные ночным
бодрствованием, в это время сладко спят. Сисс, если вы его
спросите, скажет, что та часть земли, которая подвергается
бомбардировке метеоритами, находится в зоне отступающей ночи и
является авангардом планеты в ее космическом путешествии.
Известно, на переднее стекло автомобиля падает больше листьев,
чем на заднее. Но если вам обязательно нужен преступник...
-- Речь идет не о том, падают или не падают метеориты,
существуют или не существуют вирусы; дело в том, что подобные
явления может имитировать некто весьма конкретный и живой. Вот
его-то я и ищу, по-своему, грубо, не думая о создателе метеоритов
и звезд, -- ответил Грегори несколько резче, чем хотел бы.
Писатель не сводил с него глаз.
-- О, вы его найдете. За это я вам ручаюсь. Впрочем...
впрочем, он уже у вас в руках.
-- Да? -- Лейтенант поднял брови.
-- Ну, возможно, вы его не схватите, то есть не соберете
достаточно улик и доказательств, чтобы надеть на него наручники,
но суть-то не в этом. Непойманный преступник -- это всего лишь
ваше поражение, еще одно дело, сданное в архив без завершающего
резюме. А вот преступник несуществующий, которого нет и никогда
не было, -- это пострашнее, это пожар архива, это смешение языков
в бесценных папках, это конец света! Существование преступника,
изловленного или неизловленного, для вас ведь не вопрос успеха
либо поражения, а смысла либо бессмысленности вашей деятельности.
А поскольку в этом человеке оправдание вашего существования, ваше
спокойствие и спасение, вы его так или иначе схватите, накроете
этого гнусного негодяя, даже если его и нет!
-- Одним словом, я являюсь жертвой мании преследования,
маньяком, действующим наперекор фактам? -- сощурив глаза,
поинтересовался Грегори. Спор начал его злить, и он готов был
закончить его любым способом, даже грубостью.
-- Газеты затаив дыхание ждут показаний того констебля, что
убежал от покойника, -- заметил Блак. -- Вы, полагаю, тоже! И
большие надежды вы возлагаете на них?
-- Нет.
-- Я так и думал, -- сухо констатировал писатель. -- Если,
придя в себя, он сообщит, что собственными глазами видел
воскрешение, вы решите, что ему померещилось, что нельзя верить
словам человека, перенесшего тяжелейшее сотрясение мозга. Это,
кстати, подтвердит любой врач. Или же решите, что преступник
Скачать книгу [0.14 МБ]
Пирамида