не столь симпатичные.
- Как же так... Вы хотите сказать, что вручили мне эту
дарственную с задней мыслью?
- Мои мысли тут не при чем; это область моей психики,
которая правосудию безразлична. Итак, вы пытаетесь утверждать,
что приняли в дар от совершенно незнакомого вам человека
восемьдесят три миллиона без всяких укрытых соображений?
- Да что вы тут такое говорите, - начал было я, распаляясь
гневом, но он уставил на меня свой палец, как револьвер.
- Извините, но теперь я говорю. Если бы судей набрали со
школьной скамьи, возможно, они приняли бы ваши показания за
чистую монету; но на это рассчитывать не приходится. Подумать
только! Человек, о котором вы даже не слышали, дарит вам
восемьдесят три миллиона, потому что, видите ли, когда-то с
удовольствием прочел книжку, которую вам заблагорассудилось
сочинить? И суд должен в это поверить?
Адвокат достал из роскошной шкатулки сигарету и закурил ее
от стоявшей возле чернильницы золотой зажигалки.
- Может быть, вы объясните мне, в чем дело? - сказал я,
стараясь сохранять хотя бы наружное спокойствие. - Что угодно
господину Кюссмиху? Чтобы я разделил с ним тюремную камеру?
- Доктор Кюссмих будет очищен от всех предъявленных ему
ложных обвинений, - произнес адвокат Трюрли, выдыхая дым в мою
сторону, словно хотел отогнать назойливое насекомое. - Боюсь, в
камере вам придется сидеть одному.
- Погодите. - Я все еще ничего не понимал. - Он подарил
мне замок... зачем? Он хочет взять его обратно?
Адвокат важно кивнул.
- Так какого черта было дарить? Ведь я не просил, я не
знал - а-а-а... он боялся, что на замок наложат арест,
конфискуют, да?
Лицо адвоката не дрогнуло, но у меня словно шоры упали с
глаз.
- Ладно, - сказал я воинственно, - однако замок все еще
мой, мой по закону...
- Не думаю, что вам это что-нибудь даст, ответил он
равнодушно. - Дарственная настолько невероятна, что признать ее
недействительной - пустячное дело.
- Понимаю, поэтому он дал ложные показания... но если
судьи в это поверят, он у них запоет...
- Не знаю, что вы понимаете под словом "запоет", - сказал
Трюрли. - Истцы давно уже вели дело к судебному процессу. Об
этом знает каждый, кто читает газеты. Доктор Кюссмих находился
в нелегком положении, поскольку первое заключение экспертов
оказалось не в пользу "Мильмиля". Вы использовали его минутную
слабость, душевный кризис, вызванный тревогой за благосостояние
семьи. Он поступил вопреки моему совету, - я убеждал его, что
правда восторжествует и мы выиграем процесс. Так оно и будет.
Поэтому дело не дойдет до ареста имущества для взыскания суммы
иска. Суду придется выяснить только одно: как вы, иностранец,
пытались нажиться на чужой беде.
- Так ему ничего не грозит? Хотя сам он признает, что
хотел с помощью дарственной отвертеться от описи имущества? Что
он хотел...
- Никто не может быть наказан за то, что чего-то хотел.
- Значит, я тоже!
- Вы не только хотели, но и подписали известный вам
документ.
- Но без задней мысли! Моя репутация безупречна! Я могу
доказать это,
- тут я осекся, потому что адвокат изменился в лице, словно
вершины Альп при закате солнца.
- А _с_е_р_е_б_р_я_н_ы_е _л_о_ж_е_ч_к_и_?!! - загремел он,
глядя на меня с нескрываемым презрением.
На этом я закончу отчет о нашей беседе. Адвоката,
рекомендованного мне профессором Гнуссом, к которому я
обратился за советом, звали Спутник Финкельштейн. Он был
маленький, чернявый и веселый. Он выслушал мою историю до
серебряных ложечек включительно, потер нос и сказал:
- Вы не удивляйтесь, что я все время провожу пальцем по
носу: если ты двадцать лет носил очки, трудно отделаться от
этой привычки сразу же после перехода на контактные линзы. Вы
сообщили мне содержание представления, а я сообщу вам, кто
авторы либретто. Кюссмих выиграет, потому что поладил с
"Нестле". Речь шла о золотом кофе. Слышали? Кофе в порошке -
если его растворить, выглядит в точности, как золото в чашке.
- А на вкус?
- Так себе. Но это незанятая пока рыночная ниша - никто
еще до этого не додумался! Новинка! Пить чистое золото!
Понимаете? Он выхватил патент у них из-под носа, вот они и
подстроили ему пакость.
- А "Мильмиль"? Вреден он или нет?
- Все вредно, - категорическим тоном ответил мой защитник.
- Там есть эндорфины, ну, знаете, соединения, которые организм
сам вырабатывает в мозгу, болеутоляющие, морфин из той же
оперы. Этих эндорфинов в "Мильмиле"
- кот наплакал. Ровно столько, чтобы можно было писать об этом
в рекламах. Одни врачи говорят, что это вредно, другие, что
полезно. Или, во всяком случае, безвредно. Впрочем, какое это
имеет значение? В гражданских делах все решает банковский счет
- если уж нельзя выиграть, можно засутяжничать противника
насмерть. Сейчас я как раз веду такое дело - о патенте на
машину времени. Чтобы путешествовать в будущее. Называется
хронорх. Туда и обратно - заметили? Два доктора из очень
приличного университета, - назовем их, во избежание огласки,
доктор Трефе и доктор Кошер, - изобрели его на пару. А патента
им не выдают, потому что действует он не так, как гласит их
описание.
- Хронорх? - спросил я с любопытством, уже забыв о
"Мильмиле" и ложечках. - Вы не могли бы рассказать об этом
Скачать книгу [0.28 МБ]