прошел через эти дрожащие над песком буквы -- они стали облеплять меня и
ползать по всему моему телу, как муравьи. Однако ничего дурного они мне не
сделали, хотя я, как мог, стряхнул их хвостом (в первый раз пригодился), а
потом побежал дальше, стараясь двигаться по борозде между огородами, пока не
добрался до вала большого кратера. Заросли постепенно переходили в нечто
вроде оврага, а дальше в углубляющуюся широкую впадину, такую глубокую, что
я не мог разглядеть дна -- ее до краев заполняла черная, как сажа, лунная
темнота. И вдруг прямо на меня оттуда выехал тяжелый танк, плоский,
огромный, громко скрипя и грохоча широкими гусеницами, что было очень
странно уже потому, что на Луне ничего не слышно -- нет воздуха, проводящего
акустические волны. Но я все-таки слышал грохот и даже хруст гравия под
гусеницами. Танк катил прямо на меня. За ним появилась длинная колонна
других. Я охотно уступил бы им дорогу, но в узком овраге некуда было
податься. Я тут же хотел было обратиться в пыль, когда первый танк наехал на
меня и проплыл словно мгла -- только на мгновение сделалось чуть темнее.
Опять какие-то призраки, фата-морганы -- подумал я и уже смелее позволил
проехать сквозь себя следующим. За ними цепью шли солдаты, самые
обыкновенные, а впереди шел офицер при сабле, с флагом, на котором краснело
солнце. Они прошли сквозь меня как дым, и снова все опустело, во впадине
стало темней, я включил прожекторы -- точнее, так называемые рассветлители,
которые окружали мои глаза,-- и, замедлив движение, дошел до входа в пещеру;
он был завален железным старьем. Свод оказался слишком низким для моего
роста; чтобы не мучиться, постоянно наклоняя корпус, я превратился в
кентавра-таксу, и хотя это сочетание звучит нелепо, оно довольно удачно
передает суть дела: ноги у меня укоротились, и я, почти волоча брюхо по
камням, лез все дальше, в глубину лунного подземелья, куда еще не ступала
нога человека. Собственно, и мои ступни не были человеческими. Я спотыкался
все чаще, ноги разъезжались на скользком гравии; вспомнив, на что я теперь
способен, я превратил их в подушкообразные лапы, ступающие по полу пещеры
мягко, словно лапы тигра. Я все более осваивался в новом теле, но смаковать
необычные ощущения было некогда. Осветив причудливо изрезанные стены
и плоское дно пещеры, я наткнулся на решетку, перекрывающую всю ширину
прохода, и подумал, что японское оружие очень уж вежливо по отношению к
пришельцам -- над решеткой, у самого потолка, светились крупные буквы: KEIN
DURCHGANG! ПРОХОДА НЕТ! NE PAS SE PANCHER EN DEHORS! ОПАСНО! PERICOLOSO! А
за решеткой виднелся фосфоресцирующий череп со скрещенными берцовыми костями
и надписью: Death is very permanent!* [Смерть -- это навсегда! (англ.)] Меня
это ни на минуту не остановило. Распылившись, я проник сквозь решетку и
сгустился снова на той стороне. Здесь стены скального коридора переходили в
овальный тоннель, выложенный чем-то вроде светлой керамики. Я постучал по
ней пальцем, и тут же в месте прикосновения вырос маленький побег, который
расплющился в табличку: "Мене Текел Упарсин!" По количеству предупреждений
было ясно, что дело не шуточное, но раз уж я влез так глубоко, возвращаться
не было смысла, и я зашагал дальше на своих тихоступах, чувствуя, как хвост
мягко волочится за мной, готовый в любую минуту прийти мне на помощь. Меня
не беспокоило то, что за мной не могут наблюдать с базы. Радио умолкло, и я
слышал только какое-то тихое, но проникающее в душу странное жалобное
завывание. Я дошел до расширения, в котором тоннель раздваивался. Над левым
ответвлением светилась неоновая надпись: THIS IS OUR LAST WARNING* [Это наше
последнее предупреждение (англ.)], а над правым не было никакой надписи;
разумеется, я выбрал левый коридор, -- и вскоре впереди замаячило что-то
белое: стена, закрывающая проход, а в ней гигантская бронированная дверь с
рядом замочных скважин -- настоящие врата пещеры Аладдина. Я превратил
правую кисть в облачко и потихоньку просочил ее в одно из отверстий замка;
внутри было темно, как в дупле ночью. Покрутившись там во все стороны, я
вернул руку назад и повторял зондирование, пока не удалось пройти насквозь
через верхнюю замочную скважину; тогда я весь обратился в туман, или во
взвесь частиц, и таким образом преодолел и это препятствие, решив, что
проплывание пришельцев сквозь замочную скважину даже японцы -- или, скорее,
плоды их изобретательности -- не могли предусмотреть. Мне показалось, что
стало как будто душно, хотя и не в буквальном смысле, ведь я не дышал. Мрак
рассеивали теперь не только ободки всех моих глаз -- вспомнив о способностях
этого ЛЕМа, я засветился весь, словно огромный светляк. Такой яркий свет
поначалу слепил, но вскоре я привык.
Тоннель, прямой как стрела, щел все дальше в глубину, пока не привел к
обыкновенной циновке, сплетенной из каких-то, чуть ли даже не соломенных
стеблей. Откинув ее, я вошел в просторный зал, освещенный рядами ламп на
потолке. Первое впечатление -- полнейший хаос. В самой середине, разваленные
на крупные куски, покоились сияющие фарфором или керамикой руины -- должно
быть, останки суперкомпьютера, под который подложили бомбу. Кое-где вились
обрывки кабелей, растрескавшиеся глыбы были усыпаны мелкой стеклянной
крошкой и блестящими скорлупками микросхем. Кто-то уже успел побывать здесь
раньше меня и разделаться с японцами в самом сердце их арсенала. Самым
странным было, однако, то, что этот гигантский многоэтажный компьютер был
разрушен силой, действовавшей из его середины, скорее снизу -- его стенки,
защищенные солидной броней, разошлись от центра и рухнули наружу. Некоторые
из них были больше библиотечных шкафов и даже чем-то похожи на них: они
состояли из длинных полок, густо начиненных спекшимися переплетениями
проводов, поблескивающих мириадами разъемов. Казалось, какой-то чудовищный
кулак ударил в дно этого колосса и, расколов его, развалил -- но в таком
случае я должен был обнаружить виновника в центре разрушений. Я начал
карабкаться на эту кучу мусора, мертвую, как ограбленная пирамида, как
гробница, очищенная неведомыми грабителями, пока не оказался на вершине и не
заглянул вниз, в самую середину. Кто-то лежал там без движения, словно
погрузившись в честно заслуженный сон. В первый момент мне показалось, что
это тот самый робот, который так радушно встретил меня во время второй
разведки и величал меня братом, прежде чем повалить и распороть, как банку
шпрот. Он лежал на дне воронки неправильной формы и был с виду вполне
человекоподобен, хотя и сверхчеловеческих размеров. Разбудить его всегда
успею, подумал я, разумнее пока разобраться, что же здесь произошло.
Японский центр вооружений наверняка не рассчитывал на такое вторжение и не
мог сам себе его устроить -- словно харакири. Эту возможность я отбросил как
маловероятную. Границы между секторами строго охранялись, но, возможно,
вторжение осуществили снизу, прорыв кротовые норы глубоко под скалами, --
так неведомый враг проник в самое сердце компьютерного арсенала и обратил
его в прах. Чтобы в этом убедиться, нужно было допросить автоматического
вояку, который, по-видимому, спал после выполнения диверсионного задания. Но
у меня как-то не лежала к этому душа. Мысленно я перебрал все ипостаси, в
которые мог преобразиться для наибольшей безопасности при разговоре, -- ведь
прервав его сон, я вряд ли мог рассчитывать на проявление симпатии. В виде
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида