требовали много труда и времени, а между тем драконы, находясь на свободе,
свирепствовали в свое удовольствие, опустошая многочисленные планеты и
спутники, и, что еще прискорбней, даже плодились. Это дало Клапауциусу
повод опубликовать блестящую работу под заглавием "Ковариантные переходы
от драконов к драконьим отродьям как частный случай перехода из состояний,
запретных физически, в состояния, запрещенные полицией". Эта работа
наделала много шума в научном мире, где все еще широко обсуждался
знаменитый полицейский дракон, посредством которого бравые конструкторы
отомстили злому царю Жестокусу за несчастья своих неоплаканных коллег.
Какие ж возникли пертурбации, когда стало известно, что некий конструктор,
по имени Базилей и по прозванию Эмердуанский, путешествуя по всей
Галактике, одним лишь своим присутствием вызывал появление драконов там,
где до этого их никто в глаза не видел. Когда всеобщее отчаяние и
состояние национальной катастрофы достигали кульминации, он являлся к
властелину данного государства, чтобы, поторговавшись вволю и взвинтив
гонорар до головокружительных размеров, заняться истреблением чудовищ.
Последнее ему почти всегда удавалось, хотя никто не знал, каким способом,
ибо он действовал скрытно и в одиночку. Впрочем, Базилей лишь
статистически гарантировал успех драколиза, а с той поры, как некий монарх
воздал ему лучшим за хорошее, уплатив дукатами, полновесными также лишь
статистически, он стал подвергать унизительному исследованию посредством
царской водки природу желтого металла, которым ему платили. В эту-то пору
Трурль и Клапауциус встретились в один погожий денек и между ними
произошел следующий разговор:
- Ты слышал об этом Базилее? - спросил Трурль.
- Слышал.
- Что ты скажешь?
- Не нравится мне вся эта история.
- Мне также. Что ты о ней думаешь?
- Он пользуется усилителем.
- Вероятности?
- Да. Или резонансной системой.
- Может, генератором василисков?
- Ты имеешь в виду дракотрон?
- Да.
- По существу это вполне возможно.
- Но ведь, - воскликнул Трурль, - это было бы низостью. Это означало
бы, что частично он привозит змеев с собой, только в потенциальном
состоянии, с вероятностью, близкой к нулю. Когда обживется и оглядится,
начинает все увеличивать и увеличивать шансы, усиливает их, пока они не
достигнут достоверности, и тут-то, разумеется, наступает виртуализация,
конкретизация и зримая тотализация.
- Ясно. К тому же он, безусловно, подскабливает матрицу и увеличивает
вероятность перехода виртуального змея в бешеного василиска.
- Да, страшнее бешеного василиска, пожалуй, ничего уж не бывает.
- А как ты думаешь, он потом аннулирует их аннигиляционным
ретрокреатором или же лишь снижает временно вероятность и удирает,
прихватив монету?
- Трудно сказать. Если он лишь понижает правдоподобие, то это еще
большая низость, ведь рано или поздно флуктуации вакуума вызывают
возникновение змеематрицы, и тогда вся история начинается сначала.
- Да, но ни его самого, ни денежек тогда уж не сыщешь... - буркнул
Клапауциус.
- Как ты думаешь, не стоит ли написать об этом деле в Главное Бюро
Регулирования Драконов?
- Чего не стоит, того не стоит. В конце-то концов он, быть может, этого
и не делает. У нас нет уверенности и никаких доказательств. Статистические
флуктуации возникают и без усилителя; раньше не было ни матриц, ни
усилителей, а драконы время от времени появлялись. Попросту случайно.
- Должно быть, так, - согласился Трурль, - однако ж чудовища появляются
только после прибытия Базилея на планету!
- Верно. Но писать об этом не стоит, все же он - коллега по профессии.
Пожалуй, мы сами предпримем некоторые шаги. Как ты думаешь?
- Можно.
- Хорошо. Однако что делать?
Тут оба знаменитых драколога погрузились в профессиональный спор, из
которого посторонний слушатель не понял бы ни словечка; до него донеслись
бы лишь загадочные фразы, такие, как "счетник драконов", "нехвостатое
преобразование", "слабые змеевзаимодействия", "дифракция и рассеяние
драконов", "жесткий горыныч", "мягкий горыныч", "draco probabilisticus",
"полосатый спектр василиска", "змей в возбужденном состоянии",
"аннигиляция пары василисков с яростью и антияростью в поле всеобщего
безголовья" и т.п.
Результатом этого глубокого анализа явилось путешествие, третье по
счету; конструкторы готовились к нему очень старательно, не преминув
нагрузить свой корабль множеством сложных приборов. Так, например, они
взяли с собой диффузатор и специальную пушку, стреляющую антиголовами. Во
время путешествия конструкторы высадились на Энтии и Пентии, а затем на
Керулее и после этого поняли, что не смогут прочесать всю местность,
охваченную бедствием, - для этого им пришлось бы разорваться на части.
Проще было, очевидно, разделить экспедицию, и после обсуждения в рабочем
порядке каждый из них отправился в свою сторону. Клапауциус долго работал
на Престопондии, приглашенный туда императором Дивославом Амфитритием,
который соглашался отдать ему дочь в жены, лишь бы избавиться от чудовищ,
ведь драконы высокой вероятности забредали даже на улицы стольного града,
а виртуальными вся округа так и кишела. Правда, виртуальный дракон, по
мнению наивных и серых обывателей, "не существует", то есть не может быть
наблюден каким-либо способом, равно как и не совершает никаких действий,
свидетельствующих о его появлении, однако исчисление
Кибра-Трурля-Клапауциуса-Миногия, и в первую очередь змееволновое
уравнение, отчетливо показывают, что дракону легче проделать путь из
конфигурационного пространства в реальное, чем ребенку от дома до школы.
Поэтому при глобальном возрастании вероятности в жилищах, погребах и на
чердаках можно было наткнуться на дракона и даже на супердракона.
Погоня за драконами не привела бы к ощутимым результатам. Понимая это,
Клапауциус, как истый теоретик, принялся за работу методично: он расставил
на площадях и скверах, в градах и весях вероятностные змеередукторы, и
вскоре чудовища стали величайшей редкостью. Получив наличные, почетный
диплом и переходящее знамя, Клапауциус отбыл, намереваясь отыскать своего
друга. По дороге он заметил, как кто-то отчаянно машет ему с планеты.
Скачать книгу [0.11 МБ]
Пирамида