- Нет, не надо, - вырвалось у меня.
Но он уже спешил по боковому проходу к алтарю.
Священник исчез. Внезапная поспешность, проявленная монахом, обратила
на меня внимание присутствующих. Я хотел было незаметно уйти, но у входа
образовалась толчея. Пока я раздумывал, монах уже появился снова, ведя с
собой священника, разоблаченного до мундира. Он схватил его за рукав,
подтолкнул ко мне, скорчил за его спиной многозначительную гримасу и исчез в
тени колонны.
Последние из прихожан покинули часовню. Мы остались вдвоем.
- Желаете исповедоваться? - певучим голосом обратился ко мне этот
человек.
У него были седые виски, волосы на голове высоко подбриты, напряженное
неподвижное лицо аскета, во рту - золотой зуб, блеск которого напомнил мне о
старичке.
- Нет, ничего подобного, - быстро произнес я. Затем, вдохновленный
неожиданной мыслью, добавил: - Мне нужна лишь некоторая информация.
Священник мотнул головой.
- Прошу вас.
Он уверенно направился к алтарю. За алтарем находилась низкая дверь,
освещаемая лишь розоватым светом рубиновой лампочки, подсвечивавшей какой-то
образок. Коридор, в котором мы оказались, был почти темным. Повернутые лицом
к стене, накрытые или завешенные кусками материи, по обеим сторонам стояли
статуи святых. В комнате, в которую мы вошли, яркий свет ударил мне в глаза.
Стену напротив занимал огромный несгораемый шкаф. Священник указал мне на
кресло, а сам перешел на другую сторону заваленного бумагами и старыми
книгами стола. Несмотря на мундир, он по-прежнему выглядел как священник, с
белыми чувственными руками и сухожилиями пианиста, его виски были покрыты
сеткой голубых жилок, кожа, казалось, прилегала на голове прямо к сухим
костям черепа - все в нем дышало невозмутимостью и спокойствием.
- Я слушаю вас.
- Вы знаете шефа Отдела Инструкций? - спросил я.
Он слегка приподнял брови.
- Майора Эрмса? Знаю.
- И номер его комнаты?
Священник смешался. Он попытался теребить пуговицы мундира так, словно
это была сутана.
- Вероятно, произошла... - начал он, но я его прервал:
- Итак, какой это номер, по вашему мнению, господин аббат?
- Девять тысяч сто двадцать девять, - ответил аббат. - Но я не понимаю,
почему я...
- Девять тысяч сто двадцать девять, - медленно повторил я. Мне
казалось, что я уже не забуду этот номер.
Священник смотрел на меня со все большим удивлением.
- Вы... Прошу прощения... Брат Уговорник дал мне понять...
- Брат Уговорник? Тот монах, который привел вас? Что вы о нем думаете?
- Я в самом деле не понимаю... - проговорил священник.
Он все еще стоял за письменным столом.
- Брат Уговорник является руководителем кружка монашеского рукоделия.
- Это полезное дело, - заметил я. - И что же, позвольте узнать, эта
ячейка изготовляет?
- В основном литургические облачения и принадлежности для церковной
службы, всякую религиозную утварь...
- И больше ничего?
- Ну, иногда... по особому заказу... Например, для Отдела Слежки и
Доносительства недавно была изготовлена, как я слышал, партия кипятильников
для чая с подслушивателями. А Геронтофильная Секция заботится об одежде и
разных мелочах для болезненных старцев, скажем, о грелках с пульсографами.
- С пульсографами?
- Да, для регистрации затаенных влечений... Магнитофонные подушечки, в
расчете на разговаривающих во сне... И так далее. Но как же так, разве брат
Уговорник не говорил вам обо мне?
- Он говорил мне о различных... - я замолчал.
- Сотрудниках нашего Отдела?
- Мы говорили...
- Прошу прощения...
Священник вскочил с кресла, подбежал к сейфу и тремя уверенными
движениями набрал номер на цифровых дисках.
Стальная дверь, щелкнув, приоткрылась.
Стали видны груды разноцветных, с печатями, папок. Священник стал
лихорадочно рыться в них, вытащил одну, и я снова увидел его бледное лицо с
блестевшими на лбу и под носом капельками пота, мелкими, как булавочные
острия.
- Прошу вас, располагайтесь, я сию минуту вернусь.
- Нет! - крикнул я, вскакивая с места. - Передайте эту папку мне! -
мною руководило какое-то вдохновение.
Он обеими руками прижал папку к груди. Я подошел к нему, впился
взглядом в его глаза и взялся за картонный край папки, он не хотел ее
отпускать.
- Девятнадцать, - медленно проговорил я.
Капли пота, как слезы, катились по его щекам. Папка сама перешла в мои
руки. Я открыл ее. Она была пуста.
- Служба... Я действовал... Приказ свыше, - лепетал священник.
- Шестнадцать, - сказал я.
- Пощадите! Нет!
- Сядьте, пожалуйста. Вы не выйдете из этой комнаты, пока не получите
разрешения по телефону, святой отец. Понимаете?
- Так точно!
- И сами вы не будете никому звонить?
- Нет! Клянусь!
- Хорошо.
Я вышел, закрыл за собой дверь, прошел по коридору, миновал пустую
потемневшую часовню, спустился по винтовой лестнице. Снаружи часового уже не
было. Я вызвал лифт - и вдруг обнаружил, что держу в руках отобранную у
священника желтую папку.
Комната девять тысяч сто двадцать девять находилась на девятом этаже. Я
вошел туда без стука.
Одна из секретарш вязала на спицах, другая ела бутерброд с ветчиной и
помешивала чай. Я поискал глазами следующую дверь, в кабинет шефа, но здесь
не было видно никаких других дверей. Это меня шокировало.
- К майору Эрмсу, со специальной миссией, - объявил я.
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида