Я почувствовал прилив гордости, которой, я знаю, у меня и сейчас
слишком много.
- Однажды я совсем один пробыл восемнадцать часов в ущелье Ужбы и
вернулся, когда туман рассеялся. Это было мое первое испытание.
- Но не последнее, - ответил Горелов. - Разве то, что ты сделал, было
необходимо?
Я заколебался, прежде чем ответить.
- Нет!
- Я так и знал! - произнес Горелов, и я только теперь понял, почему он
отворачивается от меня. Он улыбался, но не мне. Улыбался чему-то своему:
быть может, своей молодости, которую видел в этот миг очень близко, очень
ярко. Потом, как бы вспомнив, что дело сейчас не в нем, обратил взгляд на
меня, и второй раз за время нашего разговора он мне вдруг напомнил кого-то
очень близкого, составлявшего как бы часть самого меня; но кого - я не
понял и испугался.
- Механики, - заговорил Горелов, - математики, астрономы и те, кто
спасает заблудившихся в горах, - все одинаково нужны нам, и жизнь многое
бы утратила, не будь хоть одного из них. Но помни, что жизнь человека
имеет смысл только тогда, когда она кому-то приносит пользу. Великие
замыслы и деяния приносят пользу всем: чужим и своим, близким и далеким,
как, например, мост, построенный инженером, стихи, сочиненные поэтом. А
маленькое, собственное, каждодневное - весенние прогулки, наслаждение от
красивых пейзажей или даже сны - мы делим с теми, кто нам дорог. Но лишь и
то и другое, вместе взятое, определяют в полной мере человека и его
назначение. Мир существует для тебя постольку, поскольку ты существуешь
для него, и все, что ты делаешь, - слышишь ли, все! - должно иметь смысл и
цель не в тебе, а вне тебя. Не каждому это удается одинаково легко. Тебе
легко не будет, но именно потому ты и станешь таким. И ты уже им
становишься, ибо хочешь быть, как металл, звенящий от удара, - верно,
Роберт?
Я кивнул головой, так как не мог говорить.
- Не выйдет из тебя инженер-конструктор, - продолжал Горелов. - Но я
думаю, что закончить обучение ты должен, так как знаний, не приносящих
пользу, не бывает, а позже, когда получишь диплом, ты должен уйти в горы и
поискать себя.
Лишь вернувшись домой после долгих, очень долгих блужданий по холмам
вокруг города, слегка опьяненный солнцем, летом и этим разговором, я
понял, что Горелов напомнил мне дедушку. Как тот был образцом для меня в
детстве, так Горелов стал моей совестью в юности. Я послушался его совета
и не жалею об этом. Правда, по окончании института я не сразу пошел в
горы. После годичного обучения в Центральной службе погоды я стал пилотом,
испытывающим новые модели самолетов, и не раз случалось мне приземляться
на аэродроме моего отца.
Каждый отпуск я проводил в горах. Мое имя стало известным в
альпинистском клубе и за его стенами благодаря экспедициям, в которых я
принимал участие. Однажды в каком-то учреждении, когда мне нужно было
ответить на вопрос о профессии, я по рассеянности ответил "альпинист", а
не "летчик". Хотя я тотчас же поправился, но правдой было и то и другое,
так как теперь я немного уже знаю себя и знаю, что меня одинаково
привлекают и неисхоженные горы и самолеты, на которых никто еще не
поднимался в воздух. Когда мне было двадцать пять лет, я участвовал в
экспедиции на "Крышу мира" - северную часть Памира. Годом позже я был
среди тех, кто брал третью по высоте вершину в мире - Канченджонгу. Во
время этой экспедиции трагически погиб один из моих товарищей, а у меня
обнаружилось расширение сердечной мышцы, так что полгода мне пришлось
провести на юге в санатории. Я вернулся к летной службе в то время, когда
стало известно, что экспедиции на Венеру нужен пилот для разведочного
самолета. Я вызвался, и из нескольких тысяч кандидатов выбрали меня.
Все это я пишу на двадцать восьмом часу полета. Поднимая голову, я вижу
на экране внутреннего телевизора белый диск удаляющейся Земли. У меня
такое ощущение, словно закончилась одна жизнь и начинается другая. В такую
минуту хочется провести жирную черту подо всем, что до сих пор было
сделано в жизни. Я знаю, что многого сделать не смогу, так как способности
мои слишком ничтожны. Вот почему я никогда не пытался заниматься наукой. Я
знаю, что мне далеко до таких людей, как Чандрасекар, Арсеньев или Лао
Цзу, с которыми мне придется делить и хорошее и плохое.
Но я твердо знаю: все, что мне приходилось делать в жизни, я делал,
быть может, слишком опрометчиво, быть может, со слишком горячим сердцем,
но всегда с усердием, на какое только способен. Я всегда старался верить в
людей, а если сердился на кого-нибудь, то чаще всего на самого себя за то,
что не умею быть таким, как Ганнибал Смит.
Впервые объясняясь девушке в любви, я не сумел найти достаточно
красивых и возвышенных слов, чтобы выразить свои чувства. И я сказал ей,
что в моем представлении любовь - это не полет и не небо, где я часто
бываю, а что-то прочное, как земля, в которую можно вбивать сваи, на
которой можно возводить стены и строить дома.
Другое дело, что это ее не убедило.
NAVIGARE NECESSE EST
Местом взлета нашего межпланетного корабля был песчаный район площадью
больше тысячи гектаров, сохранившийся в бывшей пустыне Гоби. Меня привез
туда самолет, которым управлял мой товарищ-летчик из Центральной службы
погоды. Он всю дорогу молчал, - отчасти потому, что плохие атмосферные
условия требовали большого внимания, а отчасти потому, что он тоже хотел
получить место в экспедиции, но ему не удалось.
Мне это было, конечно, неприятно. Однако я обо всем забыл, когда с
высоты шести тысяч метров увидел лежавшую на песке серебряную ракету.
Самолет, привезший меня; должен был тотчас же улететь обратно. Я протянул
летчику руку несколько неуверенно. Мы еще слишком мало были знакомы, чтобы
сделаться друзьями, но к этому шло, и теперь я боялся, что мой товарищ не
сумеет преодолеть обиду: ему был всего двадцать один год. Я был уже на
крыле, когда он поднялся с места и потянулся ко мне. В этот момент мне
стало ясно, что все хорошо. Мы поцеловались, и я понял, что он богаче меня
какой-то суровой красотой. Когда машина исчезла, я двинулся к ракете. У
меня было тяжело на сердце. Людей, с которыми мне придется лететь, я почти
не знал. Солтыка когда-то встречал в Главном управлении летной школы, но с
Скачать книгу [0.25 МБ]
Пирамида