невозможно, и ты не покинешь нас.
- Но надо же, сэр, в конце концов попытаться что-нибудь сделать.
Вам же это нисколько не может повредить, так как, повторяю, дожидаться
меня не надо, а у меня, возможно, чтонибудь да и выйдет.
- Нет, Джо, нет! Мы не расстанемся, это еще прибавило бы нам
горя. Нам суждено было попасть в такое положение и, может быть,
суждено выйти из него. Итак, покоримся судьбе и будем ждать...
- Пусть будет по-вашему, сэр, но предупреждаю: я даю вам день и
больше ждать не буду. Сегодня воскресенье, или, вернее, понедельник,
ведь уже час утра... Так вот, если во вторник мы не двинемся, я
отправлюсь,- и решил я это окончательно. Доктор ничего не ответил.
Вскоре они подошли к "Виктории" и улеглись в корзине рядом с Кеннеди.
Тот не проронил ни слова, хотя и не спал.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Ужасающий эной.- Галлюцинации.- Последние капли воды.- Ночь
отчаяния.- Попытка самоубийства.- Самум.-
Оазис.- Лев и львица.
Проснувшись на следующее утро, доктор, первым делом бросил взгляд
на барометр. Ртутный столбик почти не понизился. - Ничего нового,
ничего,- пробормотал он. Фергюссон вышел из корзины и стал смотреть во
все стороны: от же зной, та же ясность неба, та же неумолимая
неподвижность воздуха.
- Неужели нет ни малейшей надежды?! - воскликнул он. Джо не
отозвался, он весь ушел в свои мысли. Кеннеди поднялся совсем больным.
Его возбужденное состояние не могло не вызывать беспокойства. Он
ужасно страдал от жажды и с трудом двигал распухшим языком и губами.
Оставалось еще несколько капель воды. Каждый знал об этом, каждый
думал об этих каплях, и каждого тянуло к ним, но никто не решался
сделать первый шаг.
Эти три товарища, эти три друга бросали один на другого дикие
взгляды,- они были охвачены животной алчностью. Особенно сильно она
проявлялась у Кеннеди. Его могучий организм раньше других изнемог от
невыносимых лишений. Весь день он был в каком-то бредовом состоянии:
ходил взад и вперед, что-то хрипло выкрикивал, кусая себе кулаки, был
близок к тому, чтобы вскрыть себе вены и напиться собственной кровью.
- "Страна жажды"! - кричал он.- Нет, вернее будет назвать тебя
"страной отчаяния"!
Потом он впал в состояние полного изнеможения: слышалось только
свистящее дыхание, с шумом вырывавшееся из его запекшихся губ.
Под вечер первые приступы безумия охватили и Джо. Бесконечная
масса песков вдруг показалась ему громадным прудом с чистой,
прозрачной водой. Не раз несчастный бросался на раскаленную землю,
чтобы напиться. Поднимался он со ртом, полным песка, и злобно кричал:
- Проклятие! Вода-то соленая!
После одного из таких приступов безумия Джо, видя, что Фергюссон
и Кеннеди лежат без движения, поддался непреодолимому желанию выпить
последние, оставленные про запас капли воды. Не в силах справиться с
собой, он подполз на коленях к корзине и, пожирая безумными глазами
бутылку с водой, схватил ее и впился в нее губами. В этот миг рядом с
ним раздались раздирающие душу крики:
- Пить! Пить!
Кеннеди подползал к нему. Несчастный охотник был жалок, он на
коленях, плача, молил Джо, который со слезами протянул ему бутылку, и
Кеннеди выпил все, что было в ней, все до последней капли.
- Спасибо,- пробормотал он, но Джо не слышал: он свалился на
песок рядом с шотландцем:
Как прошла эта ужасная ночь - неизвестно. Утром несчастные стали
чувствовать, как под огненными потоками солнца тела их мало-помалу
совсем высыхают. Когда Джо хотел подняться, ему это не удалось. Он был
уже не в силах осуществить свой план.
Джо оглянулся вокруг. Доктор мрачно сидел в корзине; он скрестил
на груди руки и уставился бессмысленными глазами в одну точку. У
Кеннеди вид был страшный: он мотал головой из стороны в сторону, как
дикий зверь в клетке. Вдруг глаза охотника остановились на карабине,
приклад которого торчал из-за борта корзины.
- Ах! - вскричал он, поднимаясь с нечеловеческими усилиями, и вне
себя, как безумный, бросился к карабину, схватил его и приставил дуло
к своему рту.
- Сэр! Сэр!- с криком кинулся к нему Джо.
- Оставь меня! Убирайся! - хрипел шотландец. Между ними
завязалась ожесточенная борьба.
- Пошел вон, или я тебя убью! - задыхаясь, повторял Кеннеди.
Джо изо всех сил вцепился в него. Они боролись с минуту;
Фергюссон, казалось, даже не замечал их. Во время этой жестокой
схватки карабин внезапно выстрелил. Услышав этот звук, доктор поднялся
во весь рост; он был похож на призрак. Вдруг глаза его ожили, он
протянул к горизонту руку и нечеловеческим голосом закричал:
- Там! Там! Вон там!
В его крике и жесте было столько энергии, что Джо и Кеннеди
тотчас же перестали бороться и оба посмотрели на Фергюссона.
Необъятная равнина волновалась, словно разъяренное в бурю море.
Волны песка бушевали, а с юго-востока, вращаясь с неимоверной
быстротой, надвигался колоссальный песчаный столб. В эту минуту солнце
скрылось за темной тучей, длиннейшая тень от которой доходила до самой
"Виктории". Мельчайшие песчинки неслись с легкостью водяных брызг, и
все это бушующее море песка надвигалось на них. Надежда и энергия
засветились в глазах Фергюссона.
- Самум!- крикнул он,
- Самум! - повторил Джо, не понимая хорошенько, что это значит.
- Тем лучше,- закричал Кеннеди с бешеным отчаянием.- Тем лучше!
Мы погибнем!
- Тем лучше,- повторил Фергюссон,- но потому, что мы будем
спасены.
И он быстро начал выбрасывать из корзины песок, служивший
балластом.
В конце концов его товарищи поняли, в чем дело; они стали
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида