провианта, он не забыл позаботиться о подготовке для дальнего плавания
помещений лорда и леди Гленарван. Одновременно он позаботился и о каютах
для детей капитана Гранта, так как леди Элен не могла отказать в просьбе
Мери взять ее с собой на борт "Дункана".
Юный Роберт скорее спрятался бы в трюме, чем остался на берегу. Даже
если бы ему пришлось быть юнгой, как Нельсону и Франклину, он отправился
бы в плавание на "Дункане". Ну как можно было отказать такому мальчугану!
Никто и не пытался. Пришлось принять его на яхту не как пассажира, на что
он не соглашался, а как члена экипажа: в качестве юнги, ученика или
матроса, что ему было безразлично. Джону Манглсу было поручено обучать его
морскому делу.
- Прекрасно! - заявил Роберт. - Пусть капитан не щадит меня и не
скупится угощать ударами "кошки-девятихвостки" [плеть из девяти ремней,
применявшаяся для телесных наказаний на флоте], если я окажусь плохим
учеником.
- Будь спокоен, мой мальчик, - серьезным тоном ответил Гленарван,
умолчав о том, что кошки-девятихвостки на борту "Дункана" были запрещены,
да в них на яхте не было никакой необходимости.
Чтобы закончить список пассажиров яхты, надо упомянуть майора
Мак-Наббса. Это был мужчина пятидесяти лет с правильными, спокойными
чертами лица, дисциплинированный; он слыл за человека с прекрасным, ровным
характером: скромный, молчаливый, мирный и добродушный, всегда готовый
пойти, куда его посылают, всегда во всем согласный, никогда не спорящий,
не теряющий хладнокровия. Он одинаково спокойно подымался как по лестнице
в свою спальню, так и на откос обстреливаемой траншеи: не волнуясь, не
выходя из себя даже от взрыва бомбы. Вероятно, ему суждено было умереть,
так и не найдя случая разгневаться. Майор Мак-Наббс не только проявлял
храбрость на полях сражений и обладал обычной для военных физической
мощью, свойственной людям большой мускульной силы, но, что было гораздо
важнее, у него было нравственное мужество, сила духа. Его единственной
слабостью был неумеренный шотландский патриотизм. Он был чистокровным
сыном горной Шотландии и упорно придерживался всех обычаев своей родины.
Поэтому его никогда не соблазняла служба в английской армии, и свой
морской чин он получил в 42-м полку горной гвардии, командный состав
которого пополнялся исключительно шотландскими дворянами. Будучи близким
родственником Гленарвана, Мак-Наббс постоянно жил в Малькольм-Касле, а в
качестве майора счел естественным принять участие в экспедиции на
"Дункане".
Таковы были пассажиры яхты, призванные непредвиденными обстоятельствами
совершить одно из самых изумительных путешествий наших дней.
С тех пор как "Дункан" ошвартовался у пароходной пристани Глазго, он не
переставал возбуждать любопытство публики. Ежедневно его посещало
множество людей, только о нем и говорили, к великому неудовольствию других
капитанов, в том числе капитана Бертона, который командовал великолепным
пароходом "Шотландия", стоявшим у пристани бок о бок с "Дунканом" и
готовившимся отплыть в Калькутту. Капитан этого громадного парохода
действительно вправе был смотреть свысока на своего крошку соседа
"Дункана". А между тем всеобщий интерес к яхте возрастал с каждым днем.
День отплытия "Дункана" приближался. Джон Манглс проявил себя капитаном
умелым и энергичным. Спустя месяц со дня испытания яхты в заливе Клайд
"Дункан", снабженный топливом, провиантом, оборудованный для дальнего
плавания, был готов выйти в море. Отплытие назначили на 25 августа. Таким
образом, яхта могла прибыть в южные широты приблизительно к началу весны.
Как только проект Гленарвана стал известен, ему пришлось выслушать ряд
предостережений о трудностях и опасностях экспедиции. Но Гленарван не
обращал на это ни малейшего внимания, и решение его идти на поиски
капитана Гранта осталось непоколебимым. Впрочем, многие, порицавшие
Гленарвана, в душе восхищались им. В конце концов общественное мнение
открыто стало на сторону шотландского лорда, и все газеты, за исключением
правительственных, единодушно порицали поведение лордов адмиралтейства.
Впрочем, Гленарван был столь же равнодушен к похвалам, как и к порицаниям,
- он выполнял свой долг, а до остального ему было мало дела.
24 августа Гленарван, леди Элен, майор Мак-Наббс, Мери Грант и Роберт
Грант, мистер Олбинет, стюард [буфетчик] яхты, и его жена, миссис Олбинет,
состоявшая горничной при леди Элен Гленарван, покинули Малькольм-Касл.
Слуги, преданные семье Гленарван, трогательно прощались с ними.
Через несколько часов путешественники были уже на борту "Дункана".
Население Глазго восторженно приветствовало леди Элен, молодую
мужественную женщину, которая отказалась от безмятежных радостей
комфортабельной жизни и спешила на помощь несчастным, потерпевшим
кораблекрушение.
Помещения лорда Гленарвана и его жены находились на корме и состояли из
двух спален, салона и двух небольших ванных комнат. Затем шла общая зала,
куда выходили шесть кают. Пять из них были заняты Мери и Робертом Грант,
мистером и миссис Олбинет и майором Мак-Наббсом. Каюты Джона Манглса и
Тома Остина были расположены на носу яхты, и двери их выходили на палубу.
Команда с большими удобствами была размещена в подпалубном пространстве,
ибо на яхте не было иного груза, кроме угля, провианта и оружия. Таким
образом, капитан, получив в свое распоряжение обширное помещение внутри
судна, умело его использовал.
"Дункан" должен был выйти в море в ночь с 24 на 25 августа, около трех
часов утра, с началом отлива, но до отплытия яхты население Глазго было
свидетелем трогательного зрелища. В восемь часов вечера лорд Гленарван и
его гости, вся команда экипажа от кочегара до капитана включительно, все,
кто принимал участие в предстоящей экспедиции, отбыли с яхты и направились
в Сен-Мунго, старинный собор в Глазго, который столь живописно рисует
Вальтер Скотт. Собор этот, уцелевший среди опустошений, произведенных еще
со времен Реформации, принял под свои величественные своды пассажиров и
моряков "Дункана". Среди обширного нефа, усеянного, словно кладбище,
надгробными плитами, высокопочтенный Мортон призвал благословение божье на
путешественников, молясь о даровании им благополучного плавания. И вот в
древней церкви зазвучал голос Мери Грант. Девушка пела и в молитве
возносила благодарность и хвалу своим благодетелям и богу.
В одиннадцать часов вечера все собрались на борту яхты. Капитан и
команда занялись последними приготовлениями к отплытию. В полночь стали
разводить пары. Капитан отдал приказ быстрей подбрасывать уголь, и вскоре
клубы черного дыма смешались с ночным туманом. Паруса - они не могли быть
использованы, ибо дул юго-западный ветер, - были тщательно завернуты в
холщовые чехлы для защиты их от копоти.
В два часа ночи корпус "Дункана" задрожал; манометр показывал давление
Скачать книгу [0.45 МБ]
Пирамида