чувствуешь себя хорошо.
Генарр вздохнул с огромным облегчением. Он был уверен, что ничего
страшного с ним не произошло, но одно дело - собственная уверенность,
другое - услышать подтверждение со стороны. Немного бравируя, он
сказал:
- Конечно, хорошо. Сканограмма во сне - без изменений, в
бодрствующем состоянии тоже. Вообще никаких изменений. А что с
Марленой?
- Ее сканограмма тоже в норме, - ответила Юджиния все с той же
скорбью.
- Вот видишь, как и обещал, я стал "канарейкой" Марлены. Что бы это
ни было, но оно подействовало на меня раньше, чем на Марлену, - сказал
Генарр и сразу изменил тон; ситуация была не вполне подходящей для
шуток. - Юджиния, я понимаю, что очень виноват перед тобой, и не прошу
прощения. Сначала я упустил Марлену из виду, а потом меня буквально
парализовал ужас. Я не смог сделать ничего, и это после моих
заверений, что я буду внимательно следить за каждым ее шагом. Мне нет
оправданий.
- Отнюдь, Зивер, - покачала головой Юджиния. - Мне не в чем тебя
упрекнуть. Я очень рада, что Марлена помогла тебе дойти до станции.
- Не в чем упрекнуть? - Генарр был ошеломлен. Ему казалось
очевидным, что во всем случившемся виноват только он.
- Совершенно не в чем. Дело не в том, что Марлена по глупости сняла
костюм, а ты не смог помешать ей. Теперь я уверена, здесь кроется
нечто гораздо худшее.
Генарр похолодел. Что может быть еще хуже?
- Что ты хочешь сказать?
Генарр спрыгнул с постели и только потом сообразил, что его одежда
совсем не годится для приема гостей. Он торопливо набросил на себя
легкое одеяло.
- Юджиния, садись и рассказывай. С Марленой действительно все в
порядке? Ты что-то скрываешь от меня?
Юджиния села, не сводя с Генарра серьезного взгляда.
- Мне сказали, что у нее все хорошо. Сканограмма мозга совершенно
нормальная. Специалисты считают, что у нее нет ни малейших признаков
чумы.
- Тогда почему же ты сидишь здесь с таким видом, как будто ждешь
неминуемого конца света?
- Именно конца света, Зивер. Во всяком случае этого света.
- Как это понимать?
- Не могу толком объяснить, я сама еще многого не понимаю. Попробуй
поговорить с Марленой, может быть, ты что-то поймешь. Зивер, она идет
своим путем. Она нисколько не раскаивается в своем поступке. Она
твердит, что не может обследовать Эритро - она называет это
"испытывать Эритро" - в защитном костюме и не намерена больше его
носить.
- В таком случае она не выйдет со станции.
- Но она говорит, что выйдет. Она заявляет это совершенно
безапелляционно. Когда только захочет. И одна. Она ругает себя за то,
что позволила тебе идти с ней. Она очень сожалеет о том, что с тобой
это произошло. Больше того, она просто подавлена этим. Но очень
довольна, что успела вовремя добежать до тебя. Не поверишь, у нее
слезы стояли в глазах, когда она рассказывала, что могло случиться,
если бы она не привела тебя на станцию.
- Но себя она чувствует все так же уверенно?
- Да. И это самое странное. Теперь она уверена, что тебе грозила
опасность и что на твоем месте мог бы пострадать любой. Но только не
она. Зивер, Марлена настолько убеждена, что я могла бы... - она
покачала головой, потом пробормотала: - Я не знаю, что мне делать.
- Но, Юджиния, Марлена всегда была очень уверена в себе. Ты должна
знать это лучше меня.
- Но не в такой же мере! А сейчас, кажется, она знает, что нам уже
не удастся остановить ее.
- Может быть, и удастся. Я поговорю с ней; если она и мне будет
твердить что-нибудь вроде "вам не удастся остановить меня", я отошлю
ее на Ротор, и немедленно. Я всегда был на ее стороне, но после всего
случившегося со мной, боюсь, мне придется проявить характер.
- Но ты не сможешь.
- Почему? Из-за Питта?
- Нет. Просто не сможешь.
Генарр непонимающе посмотрел на Юджинию, потом невесело рассмеялся:
- Перестань уже не настолько я околдован Марленой Я могу вести себя
как добрый дядюшка, но я не настолько добр, чтобы позволить ей
подвергать себя опасности. Всему есть предел; увидишь сама, я знаю,
как установить этот предел. - Генарр помолчал, потом уже спокойнее
продолжил: - Похоже, мы поменялись местами. Раньше ты настаивала,
чтобы мы остановили ее, а я говорил, что этого делать нельзя. Теперь
наоборот.
- На то есть свои причины. Этот инцидент на планете испугал тебя, а
меня гораздо больше напугало то, что было после этого.
- Так что же было после?
- Когда Марлена вернулась на станцию, я попыталась поставить свои
условия. Я сказала ей: "Вот что, дорогая моя, не говори со мной в
таком тоне, иначе ты не выйдешь не только со станции, но и из своей
комнаты. Я запру тебя, если понадобится, свяжу и с первой же ракетой
отправлю на Ротор". Как видишь, я была так взбешена, что только
угрожала ей.
- И что же она сделала? Готов спорить на что угодно, она не
разревелась. Думаю, она скрипнула зубами и огрызнулась. Я угадал?
- Нет, не угадал. Не успела я закончить фразу, как у меня сами
собой застучали зубы, и я уже не смогла вымолвить ни слова. Больше
того, меня затошнило.
Брови Генарра поползли вверх:
- Уж не хочешь ли ты сказать, что она обладает какой-то
таинственной гипнотической силой, которая может заставить вас не
возражать ей? Но это совершенно исключено. Ты замечала раньше что-то
подобное в ней?
- Нет, в том-то в дело, что не замечала. Даже и на этот раз ничего
подобного в ней не было. Она здесь вообще ни при чем. Наверно, в тот
момент я выглядела неважно. Я видела, что Марлена испугалась за меня.
Скачать книгу [0.30 МБ]
Пирамида