"Дзанн, дзззанн, дззан..."
- От этого не закроешься, - прошептал Крутиков.
Дауге криво улыбнулся.
- Так, - сказал он. - Что ж, будем ждать.
Крутиков с какой-то чопорной торжественностью поднял упавший стакан
и уселся между Ермаковым и Быковым.
- Рентген сто, не меньше, - заметил Юрковский.
- Больше, - отозвался Богдан.
- Сто пятьдесят. Кто больше? - Дауге взял со стола чайную ложку и
стал сгибать ее трясущимися пальцами. - Честное слово, я чувствую, как в
меня врезаются протоны!
- Интересно, долго это будет продолжаться? - проворчал Юрковский
щурясь, глядя на лампу-индикатор.
- Если больше пяти минут, нам труба...
- Прошло две минуты, - объявил негромко Ермаков.
Крутиков поправил воротник комбинезона, захлестнул раскрывшуюся
"молнию" на груди и полез в карман за трубкой.
"Дзанн, дзззанн, дззан..."
- Они сидели под ливнем смерти и слушали очаровательную музыку, -
сказал Юрковский. - Слушайте, нельзя ли выключить этот проклятый трезвон?
Я не привык умирать в таких условиях.
"Дзанн, дзззанн, дззан..."
Дауге наконец сломал ложечку и швырнул обломки на стол. Все
уставились на них.
- Первая жертва лучевой атаки, - сказал Юрковский. - Иоганыч, будь
другом, засунь руки в карманы...
Быков зажмурился. Пять минут - и конец? И, главное, ничего не
поделаешь, ни-че-го...
И вдруг звон прекратился. Красный глазок индикатора погас. Тишина.
Долго сидели они молча, не смея шевельнуться, слишком ошеломленные, чтобы
радоваться. Наконец Ермаков проговорил, обращаясь к Юрковскому:
- Все-таки вы фат, Владимир Сергеевич. Позер...
Дауге нервно рассмеялся. На Крутикова напала икота, и он, морщась,
потянулся за сифоном с содовой.
- Виноват, Анатолий Борисович! Каюсь, есть немножко, - сказал
Юрковский. - В юности блистал в театральной самодеятельности... - Он
потянулся, хрустнув суставами. - Будем надеяться, что обойдется без
последствий. У меня и без того на текущем счету целая куча этих
рентгенов.
Быков очумело вертел головой.
- Неужели всего две минуты? - спросил он.
- Что ж, товарищи, - глухо проговорил Ермаков вставая. - Будем
считать инцидент исчерпанным. Теперь - немедленно за проверку внутренней
защиты!
- Надо же! Ведь такие вещи раз в десять лет бывают! - пробасил
Крутиков. - Кстати, чем же это вызвано, по-вашему?
- Ясно даже и ежу: космические лучи, - ответил Юрковский.
- Отлично, если так. Я, грешным делом, подумал, что кожух
фотореактора лопнул.
Богдан посмотрел на часы:
- Мне на вахту, Анатолий Борисович. И время подавать сигналы на
Землю. Будем сообщать?
- Нет! - сухо отрезал Ермаков. - Незачем зря волновать людей.
Подавайте обычное "все благополучно". И еще: сейчас прошу всех по очереди
в медпункт для прививок и дезактивации. Дауге - первый. А потом -
проверять и проверять защиту.
- Но пока можно позволить себе кружечку кофе! - весело заметил
Крутиков. - Э-э, да он совсем остыл! Алеша, будь другом, включи...
- И все же героическим межпланетникам приходится мужественно
преодолевать трудности, - сказал Быков, взглянув на Юрковского.
Тот беспечно рассмеялся:
- Не трудности, дорогой Алексей Петрович, а всего-навсего страх
смерти. Трудности будут еще впереди. Это я вам гарантирую, как говорил
Краюхин.
СИГНАЛ БЕДСТВИЯ
Загадка космической атаки объяснилась через несколько часов. В ответ
на осторожный запрос Ермакова была получена выписка из сводки Крымской
актинографической обсерватории, и из выписки этой явствовало, что как раз
в те минуты, когда экипаж "Хиуса" готовился к гибели от смертоносного
излучения, на Солнце наблюдалось мощное извержение раскаленных газов -
явление, вообще говоря, вовсе не редкое и достаточно хорошо изученное.
Плотная струя ядер атомов водорода - протонов - с колоссальной скоростью
устремилась в пространство и "окатила" планетолет, оказавшийся на ее
пути.
Лишь часть протонов прошла через панцирь из легированного титана,
усиленный слоем "абсолютного отражателя", но они образовали в его толще
бесчисленные источники чрезвычайно жесткого гамма-излучения, для которого
преград практически не существовало. Гамма-лучи и воздействовали на
индикаторы и сигнальные устройства и едва не погубили экспедицию в самом
начале ее пути.
Это было гораздо опаснее встречи с метеоритом. Продлись протонная
бомбардировка хотя бы четверть часа и на "Хиусе" не осталось бы ни одного
живого человека. Даже менее продолжительное гамма-излучение такой
жесткости могло принести экипажу много серьезных неприятностей: кое-кто
из старых межпланетников, уже подвергавшихся в прошлом лучевым ударам,
неименуемо заболел бы. К счастью, в распоряжении Ермакова были новейшие
препараты, предоставленные в свое время комитету одним из биофизических
научно-исследовательских институтов. Введенные в организм, они полностью
или почти полностью ликвидировали последствия не слишком тяжелых
радиоактивных поражений.
- Я слыхал о таких историях, - заметил Богдан, когда Ермаков зачитал
радиограмму. - Кажется, именно так погиб лет пятнадцать назад один
немецкий космотанкер. Но, если взрывы на Солнце - не редкость, почему нам
так редко приходится сталкиваться с этими протонными фонтанами?
- Очень просто, - отозвался Юрковский. - Я бы сказал, достаточно
Скачать книгу [0.24 МБ]
Пирамида