-- Это зеркало, -- сказал я машинально.
-- Сам знаю, -- проворчал детина.
-- Положи умклайдет, -- потребовал я.
-- Чего ты орешь, как больной слон? -- сказал парень. -- Твой он,
что ли?
-- А может быть, твой?
-- Да, мой!
Тут меня осенило.
-- Значит, диван тоже ты уволок?
-- Не суйся не в свои дела, -- посоветовал парень.
-- Отдай диван, -- сказал я. -- На него расписка написана.
-- Пошел к черту! -- сказал детина, озираясь.
И тут в комнате появились еще двое: Тощий и Толстый, оба в
полосатых пижамах, похожие на узников Синг-Синга.
-- Корнеев! -- завопил Толстый. -- Так это вы воруете диван?! Какое
безобразие!
-- Идите вы все... -- сказал детина.
-- Вы грубиян! -- закричал Толстый. -- Вас гнать надо! Я на вас
докладную подам!
-- Ну и подавайте, -- мрачно сказал Корнеев. -- Займитесь любимым
делом.
-- Не смейте разговаривать со мной в таком тоне! Вы мальчишка! Вы
дерзец! Вы забыли здесь умклайдет! Молодой человек мог пострадать!
-- Я уже пострадал, -- вмешался я. -- Дивана нет, сплю как собака,
каждую ночь разговоры... Орел этот вонючий...
Толстый немедленно повернулся ко мне.
-- Неслыханное нарушение дисциплины, -- заявил он. -- Вы должны
жаловаться... А вам должно быть стыдно! -- Он снова повернулся к
Корнееву.
Корнеев угрюмо запихивал умклайдет за щеку. Тощий вдруг спросил
тихо и угрожающе:
-- Вы сняли Тезис, Корнеев?
Детина мрачно ухмыльнулся.
-- Да нет там никакого Тезиса, -- сказал он.
-- Что вы все сепетите? Не хотите, чтобы мы диван воровали -- дайте
нам другой транслятор...
-- Вы читали приказ о неизъятии предметов из запасника? -- грозно
осведомился Тощий.
Корнеев сунул руки в карманы и стал смотреть в потолок.
-- Вам известно постановление Ученого совета? -- осведомился Тощий.
-- Мне, товарищ Демин, известно, что понедельник начинается в
субботу, -- угрюмо сказал Корнеев.
-- Не разводите демагогию, -- сказал Тощий. -- Немедленно верните
диван и не смейте сюда больше возвращаться.
-- Не верну я диван, -- сказал Корнеев. -- Эксперимент закончим --
вернем.
Толстый устроил безобразную сцену. "Самоуправство!.. -- визжал он.
-- Хулиганство!.." Гриф опять взволнованно заорал. Корнеев, не вынимая
рук из карманов, повернулся спиной и шагнул сквозь стену. Толстяк
устремился за ним с криком: "Нет, вы вернете диван!" Тощий сказал мне:
-- Это недоразумение. Мы примем меры, чтобы оно не повторилось.
Он кивнул и тоже двинулся к стене.
-- Погодите! -- вскричал я. -- Орла! Орла заберите! Вместе с
запахом!
Тощий, уже наполовину войдя в стену, обернулся и поманил орла
пальцем. Гриф шумно сорвался с печки и втянулся ему под ноготь. Тощий
исчез. Голубой свет медленно померк, стало темно, в окно снова
забарабанил дождь. Я включил свет и оглядел комнату. В комнате все было
по-прежнему, только на печке зияли глубокие царапины от когтей грифа, да
на потолке дико и нелепо темнели рубчатые следы моих ботинок.
-- Прозрачное масло, находящееся в корове, -- с идиотским
глубокомыслием произнесло зеркало -- не способствует ее питанию, но оно
снабжает наилучшим питанием, будучи обработано надлежащим способом.
Я выключил свет и улегся. На полу было жестко, тянуло холодом.
"Будет мне завтра от старухи", подумал я.
Глава шестая
-- Нет, -- произнес он в ответ
настойчивому вопросу моих глаз, --
я не член клуба, я -- призрак.
-- Хорошо, но это не дает вам права
расхаживать по клубу.
Г. Дж. Уэллс
Утром оказалось, что диван стоит на месте. Я не удивился. Я только
подумал, что так или иначе старуха добилась своего: диван стоит в одном
углу, а я лежу в другом. Собирая постель и делая зарядку, я размышлял о том,
что существует, вероятно, некоторый предел способности к удивлению.
По-видимому, я далеко шагнул за этот предел. Я даже испытывал некоторое
утомление. Я пытался представить себе что-нибудь такое, что могло бы меня
сейчас поразить, но фантазии у меня не хватало. Это мне очень не нравилось,
потому что я терпеть не могу людей, не способных удивляться. Правда, я был
далек от психологии "подумаешь эка невидаль", скорее, мое состояние
напоминало состояние Алисы в Стране Чудес: я был словно во сне и принимал и
готов был принять любое чудо за должное, требующее более развернутой
реакции, нежели простое разевание рта и хлопанье глазами.
Я еще делал зарядку, когда в прихожей хлопнула дверь, зашаркали и
застучали каблуки, кто-то закашлял, что-то загремело и упало, и
начальственный голос позвал: "Товарищ Горыныч!" Старуха не отозвалась, и
в прихожей начали разговаривать: "Что это за дверь?.. А, понятно. А
это?" -- "Тут вход в музей". -- "А здесь?.. Что это -- все заперто,
замки..." -- "Весьма хозяйственная женщина, Янус Полуэктович. А это
телефон". -- "А где же знаменитый диван? В музее?" -- "Нет. Тут должен
быть запасник".
-- Это здесь, -- сказал знакомый угрюмый голос. Дверь моей комнаты
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида
