взглянуть на график выполнения, и я сразу понял, почему это
меня вдруг потянуло на отчет. Не в отчете здесь было дело,
а просто я, наверное, уже достаточно опытный кибертехник и
почуял перебой, даже ничего не видя и не слыша: том опять
остановился, совсем как вчера, ни с того ни с сего. Как и
вчера, я раздраженно ткнул пальцем в клавишу контрольного
вызова: "в чем дело? " как и вчера, сигнал задержки сейчас
же погас - и вспыхнул рубиновый огонек: "у нас все в
порядке, выполняем задание. Нет ли новых указаний? " я дал
ему указание возобновить работу и включил видеоэкран. Джек
и рекс усердно работали, и том тоже двинулся, но в первые
секунды как-то странно, чуть ли не боком, однако тут же
выровнялся.
- Э, брат, - сказал я вслух, - видно, ты у меня
переутомился и надобно тебя, брат, почистить. - я заглянул
в рабочий дневник тома. Профилактику ему надлежало делать
сегодня вечером. - ладно, до вечера мы с тобой как-нибудь
дотянем, как ты полагаешь?
Том не возражал. Некоторое время я смотрел, как они
работают, а потом выключил видеоэкран: айсберг, туман над
болотом, темные скалы... Хотелось без этого обойтись.
Отчет я все-таки послал и тут же связался с эр-6.
вадик откликнулся немедленно, словно только того и ждал.
- Ну, что там у вас? - спросили мы друг друга.
- У нас ничего, - ответил я.
- У нас ящерицы передохли, - сообщил вадик.
- Эх, вы, - сказал я. Предупреждает же вас Комов,
любимый ученик доктора мбога: не торопитесь вы с
пресмыкающимися.
- А кто с ними торопится? - возразил вадик. - если ты
хочешь знать мое мнение, они здесь просто не выживут.
жарища же!
- Купаетесь? - спросил я с завистью.
Вадик помолчал.
- Окунаемся, - сказал он с неохотой. - время от
времени.
- Что так?
- Пусто, - сказал вадик. - вроде кошмарно большой
ванны... Ты этого не поймешь. Нормальный человек такую
невероятную ванну представить себе не может. Я здесь заплыл
километров на пять, сначала все было хорошо, а потом вдруг
как представил себе, что это же не бассейн - океан! И,
кроме меня, нет в нем ни единой живой твари... Нет, старик,
ты этого не поймешь. Я чуть не потонул.
- Н-да, - проговорил я. - значит, у вас тоже...
Мы поболтали еще несколько минут, а потом вадика
вызвала база, и мы торопливо распрощались. Я вызвал эр-9.
ганс не откликнулся. Можно было бы, конечно, вызвать эр-1,
эр-3, эр-4, и так далее - до эр-12, поговорить о том, что,
мол, пусто, безжизненно, мол, но какой от этого прок? Если
подумать, никакого. Поэтому я выключил рацию и переселился
к себе за пульт. Некоторое время я сидел просто так -
глядел на рабочие экраны и думал о том, что дело, которое
мы делаем, это вдвойне хорошее дело: мы не только спасаем
пантиан от неминуемой и поголовной гибели, мы еще и эту
планету спасаем - от пустоты, от мертвой тишины, от
бессмысленности. Потом мне пришло в голову, что пантиане,
наверное, довольно странная раса, если наши ксенопсихологи
считают, что эта планета им подходит лучше всего. Странный,
должно быть, образ жизни у них на панте. Вот доставят их
сюда - сначала, конечно, не всех, а по два, по три
представителя от каждого племени, - увидят представители
этот промерзший пляж, этот айсберг, пустой ледяной океан,
пустое лиловое небо, увидят и скажут: "прекрасно! Совсем
как дома! " не верится что-то. Правда, к их приезду здесь
уже не будет так пусто. В озерах будет рыба, в зарослях -
дичь, на отмелях - сьедобные ракушки. Может быть, и ящерицы
как-нибудь приживутся... А потом, надо сказать, в положении
пантиан не приходится особенно выбирать. Если бы, например,
стало известно, что наше солнце вот-вот взорвется и слизнет
с земли все живое, я, наверное, тоже не был бы таким
привередливым. Наверное, сказал бы себе: ничего, проживем
как-нибудь. Впрочем, пантиан никто и не спрашивает. Они все
равно ничего не понимают, космографии у них еще нет, даже
самой примитивной. Так и не узнают они, что переселились на
другую планету...
И вдруг я обнаружил, что слышу нечто. Какое-то
шуршание, будто ящерица пробежала. Ящерица вспомнилась мне,
должно быть, из-за недавнего разговора с вадиком, на
самом-то деле звук был еле слышный и совершенно
неопределенный. Потом в дальнем конце рубки что-то тикнуло
- и сейчас же где-то пролилась струйкой вода. На самом
пределе слышимости билась и зудела муха, попавшая в
паутину, скороговоркой бормотали раздраженные голоса. И
снова по коридору пробежала ящерица. Я почувствовал, что у
меня свело шею от напряжения, и встал. При этом я задел
справочник, лежавший на краю пульта, и он со страшным
грохотом обрушился на пол. Я поднял его и со страшным
грохотом швырнул обратно на пульт. Я задудел бодрый марш и,
печатая шаг, вышел в коридор.
Это все тишина. Тишина и пустота. Вандерхузе каждый
вечер обьясняет нам это с предельной ясностью. Человек - не
природа, он не терпит пустоты. Оказавшись в пустоте, он
стремится ее заполнить. Он заполняет ее видениями и
воображаемыми звуками, если не в состоянии заполнить ее
чем-нибудь реальным. Воображаемых звуков я за эти три дня
наслышался предостаточно. Надо полагать, скоро начнутся
видения...
Я маршировал по коридору мимо пустых кают, мимо
библиотеки, мимо арсенала, а когда проходил мимо
Скачать книгу [0.12 МБ]
Пирамида