зал следователю. Сегодня утром ко мне приходил следователь.
Понимаетеизжога зверская, голова трещит, сижу, смотрю в окно, и
тут является эта дубина и начинает шить дело...
- Как Вы сказали? - Спросил Голем. - Шить?
- Ну да, шить, - сказал Р. Квадрига, протыкая воображаемой иг-
лой воображаемую материю. - Только не штаны, а дело... Я ему пря-
мо сказал: все вранье, вчера я весь вечер просидел в ресторане,
все было тихо, прилично, как всегда, никаких скандалов, словом,
скучища... Обойдется, - ободряюще сказал он Виктору.
- Подумаешь. А зачем ты это сделал? Ты его не любишь?
- Давайте об это не будем - предложил Виктор.
- Так о чем же мы будем? - Спросил Р. Квадрига обиженно. - Эти
двое все время препираются, кто кого не пускает в лепрозорий. В
кои веки случилось что-то интересное, и сразу - не будем.
Виктор откусил половину миноги, пожевал, отхлебнул пива и
спросил:
- Кто такой генерал Пферд?
- Лошадь, - сказал Р. Квадрига. - Конь. Дер Пферд. Или дас.
- А все-таки, - сказал Виктор. - Знает кто-нибудь такого гене-
рала?
- Когда я служил в армии, - сказал доктор Р. Квадрига, - нашей
дивизией командовал генерал от инфантерии Аршиан.
- Ну и что? - Сказал Виктор.
- Арш - по-немецки задница, - сообщил молчавший до сих пор Го-
лем. - Доктор шутит.
- А где Вы слыхали про генерала Пферда? - Спросил Павор.
- Ну и что?
- Ну и все. Так никто не знает? Ну и прекрасно. Я просто так
спросил.
- А фельдфебеля звали Баттокс, - заявил Р. Квадрига. - Фель-
дфебель Баттокс.
- Английский Вы тоже знаете? - Спросил Голем.
- Да, в этих пределах, - ответил Р. Квадрига.
- Давайте выпьем, - предложил Виктор. - Официант, бутылку
коньяка.
- Зачем же бутылку? - Спросил Павор.
- Чтобы хватило на всех.
- Опять учините какой-нибудь скандал.
- Да бросьте вы, Павор, - сказал Виктор. - Тоже мне абстинент.
- Я не абстинент, - возразил Павор. - Я люблю выпить и никогда
не упускаю случая выпить, как и полагается настоящему мужчине. Но
я не понимаю, зачем напиваться. И уж совершенно ни к чему, по-
моему, напиваться каждый вечер.
- Опять он здесь, - сказал Р. Квадрига с отчаянием. - И когда
успел?
- Мы не будем напиваться, - сказал Виктор, разливая всем конь-
як. - Мы просто выпьем. Как сейчас это делает половина нации.
Другая половина напивается, ну и бог с ней, а мы просто выпьем.
- В том-то и дело, - сказал Павор. - Когда по стране идет по-
головное пьянство, и не только по стране, по всему миру, каждый
порядочный человек должен сохранять благоразумие.
- Вы искренно полагаете нас порядочными людьми? - Спросил Го-
лем.
- Во всяком случае культурными.
- По-моему, - сказал Виктор, - у культурных людей больше осно-
ваний напиваться, чем у некультурных.
- Возможно, - согласился Павор. - Однако культурный человек
обязан держать себя в рамках. Культура обязывает... Мы вот сидим
здесь почти каждый вечер, болтаем, пьем, играем в кости. А сказал
кто-нибудь из нас за это время что-нибудь, пусть даже не умное,
но хотя бы серьезное? Хихиканье, шуточки... Одно хихиканье да шу-
точки...
- А зачем - серьезное? - Спросил Голем.
- А затем, что все валится в пропасть, а мы хихикаем и шутим.
Пируем во время чумы. По-моему, стыдно, господа.
- Ну, хорошо, Павор, - примирительно сказал Виктор. - Скажите
что-нибудь серьезное. Пусть не умное, но серьезное.
- Не желаю серьезного, - объявил доктор Р. Квадрига. - Пьянки.
Ночки. Фу!
- Цыц!- Сказал ему Виктор. - Дрыхни себе... Правильно, Голем,
давайте поговорим хоть раз о чем-нибудь серьезном. Павор, начи-
найте, расскажите нам про пропасть.
- Опять хихикаете? - Сказал Павор с горечью.
- Нет, - сказал Виктор. - Честное слово - нет. Я ироничен -
может быть. Но это происходит потому, что всю свою жизнь я слышу
болтовню о пропастях. Все утверждают, что человечество катится в
пропасть, но доказать ничего не могут. И на поверку всегда оказы-
вается, что весь этот философский пессимизм - следствие семейных
неурядиц или нехваткой денежных знаков...
- Нет, - сказал Павор. - Нет... Человечество валится в про-
пасть, потому, что человечество обанкротилось...
- Нехватка денежных средств, - пробормотал Голем.
Павор не обратил на него внимания. Он обращался исключительно
к Виктору, говорил, нагнув голову и глядя изподлобья.
- Человечество обанкротилось биологически - рождаемость пада-
ет, распространяется рак, слабоумие, неврозы, люди превратились в
наркоманов. Они ежедневно заглатывают сотни тонн алкоголя, нико-
тина, просто наркотиков, они начали с гашиша и кокаина и кончили
ЛСД. Мы просто вырождаемся. Естесвенную природу мы уничтожили, а
искусственная уничтожит нас. Далее, мы обанкротились идеологичес-
ки - мы перебрали уже все философские системы и все их дискреди-
тировали, мы перепробовали все мыслимые системы морали, но оста-
лись такими же аморальными скотами, как троглодиты. Самое
страшное в том, что вся серая человеческая масса в наши дни оста-
ется той же сволочью, какой была всегда. Она постоянно требует и
жаждет богов, вождей, порядка, и каждый раз, когда она получает
богов, вождей и порядок, она делается недовольной, потому что на
самом деле ни черта ей не надо, ни богов, ни порядка, а надо ей
хаоса, анархии, хлеба и зрелищ; сейчас она скована железной необ-
ходимостью еженедельно получать конвертик с зарплатой, но эта не-
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида