изгибаться на сиденье, поправляя плащ, а Виктор, косясь на поли-
цейского, смотрел, как мокрец еще сильнее сутулясь и косолапя,
похожий со спины на огромную тощую обезьяну, идет к мотоциклу и
забирается в коляску. Дождь снова хлынул, как из ведра, и поли-
цейский включил дворники. Кортеж тронулся.
Хотел бы я знать, чем все это кончится, с некоторой томитель-
ностью подумал Виктор. Смутную надежду, впрочем, подавало намере-
ние мокреца явиться в полицию. Обнаглел мокрец нынешний,
обнахалился... Но штраф, во всяком случае, с меня сдерут, этого
не миновать. Чтобы полиция, да потеряла случай содрать с человека
штраф. А, плевать я хотел, все равно придется уносить отсюда но-
ги. Все хорошо. По крайней мере, душу отвел... Он вытащил пачку
сигарет, и предложил полицейскому. Полицейский негодующе хрюкнул,
но взял. Зажигалка не работала, и пришлось ему еще раз хрюкнуть,
когда Виктор поднес ему свою. Вообще его можно понять, этого не-
молодого дядьку, лет сорока пяти, наверное, а все ходит в младших
полицейских, очевидно, из бывших коллаборационистов: не тех сажал
и не ту задницу лизал, да где ему в задницах разбираться - та или
не та... Полицейский курил, и вид у него был уже менее недоволь-
ный: дела его оборачивались к лучшему. Эх, бутылку бы мне сюда,
подумал Виктор. Дал бы ему хлебнуть, рассказал бы ему пару ир-
ландских анекдотов, поругал бы начальство, у которого сплошь лю-
бимчики верховодят, студентов бы облажал, глядишь - и оттаял бы
человек...
- Надо же, какой дождь хлещет, - сказал Виктор. Полицейский
хрюкнул довольно нейтрально, без озлобления.
- А ведь какой раньше здесь был климат, - продолжал Виктор. -
Тут его осенило. - И вот, заметьте, у них там в лепрозории дождя
нет, а как подъезжает человек к городу, так сразу ливень.
- Да уж, - сказал полицейский. - Они там в лепрозории легко
устроились.
Контакт налаживался. Поговорили о погоде - какая она была и
какой, черт побери, стала. Выяснили общих знакомых в городе. По-
говорили о столичной жизни, о миниюбках, о язве гомосексуализма,
об импортном бренди и контрабандных наркотиках. Естественно, от-
метили, что порядка не стало - не то, что до войны, или, скажем,
сразу после. Что полицкйский - собачья должность, хоть и пишут в
газетах: добрые мол и строгие стражи порядка, незаменимая шестер-
ня государственного механизма. А пенсионный возраст увеличивают,
пенсии уменьшают, за ранение на посту дают гроши, да еще теперь
оружие отобрали - и кто при таких условиях будет лезть из шку-
ры... Словом, собственно, обстановка создалась такая, что еще бы
пару глотков, и полицейский сказал бы: "Ладно, парень, бог с то-
бой. Я тебя не видел, и ты меня не видел". Однако пары глотков не
было, а момент для вручения красненькой не успел созреть, так что
когда грузовик подкатил к подъезду полицейского управления, поли-
цейский снова поугрюмел и сухо предложил Виктору следовать за ним
и поторапливаться.
Мокрец отказался давать показания дежурному и потребовал, что-
бы их немедленно провели к начальнику полиции. Дежурный ему отве-
тил, что пожалуйста, начальник лично Вас, вероятно, примет, а что
касается вот этого господина, то он обвиняется в угоне машины, к
начальнику ему идти незачем, а нужно его допросить и составить на
него соответсвующий протокол. "Нет, - твердо и спокойно сказал
мокрец, - ничего этого не будет, ни на какие вопросы господину
Баневу отвечать не придется и никаких протоколов господин Банев
подписывать не станет, к чему имеются обстоятельства, касающиеся
только господина полицмейстера". Дежурный, которому было безраз-
лично, пожал плечами и отправился доложить. Пока он докладывал,
появился шоферишка в замасленном комбинезоне, который ничего не
знал, и был сильно поддавши, так что сразу принялся кричать о
справедливости, невиновности и прочих страшных вещах. Мокрец ос-
торожно взял у него накладную, которой тот размахивал, примостил-
ся на барьере и подписал ее по всей форме. Шофер от изумления за-
молчал и тут Виктора и мокреца пригласили к начальству.
Полицмейстер встретил их сурово. На мокреца он глядел с
неудовольствием, а на Виктора избегал смотреть вовсе.
- Что Вам угодно? - Спросил он.
- Разрешите присесть? - Осведомился мокрец.
- Да, прошу, - вынужденно сказал полицмейстер после небольшой
паузы.
Все сели.
- Господин полицмейстер, - произнес мокрец. - Я уполномочен
выразить Вам протест против вторичного незаконного задержания
грузов, адресованных лепрозорию.
- Да, я слышал об этом, - сказал полицмейстер. - Водитель был
пьян, мы вынуждены были его задержать. Думаю, что в ближайшие дни
все разъяснится.
- Вы задержали не водителя, а груз, - возразил мокрец. - Одна-
ко, это не столь существенно. Благодаря любезности господина Ба-
нева груз был доставлен лишь с небольшим опозданием, и Вы должны
быть признательны присутствующему здесь господину Баневу, ибо су-
щественное опоздание груза по Вашей, господин полицмейстер, вине,
могло бы послужить для Вас источником крупных неприятностей.
- Это забавно, - сказал полицмейстер. - Я не понимаю, и не же-
лаю понимать, о чем идет речь, потому что как должностное лицо я
не потерплю угроз. Что же касается господина Банева, то на этот
счет существует уголовное законодательство, где такие случаи пре-
дусмотрены. - Он явно отказывался смотреть на Виктора.
- Я вижу, Вы действительно не понимаете своего положения, -
сказал мокрец. - Но я уполномочен довести до вашего сведения, что
в случае нового задержания наших грузов вы будете иметь дело с
генералом Пфердом.
Наступило молчание. Виктор не знал, кто такой генерал Пферд,
но зато полицмейстеру это имя было явно знакомо.
- По-моему, это угроза, - сказал он неуверенно.
- Да, - согласился мокрец. - Причем угроза более чем реальная.
Полицмейстер порывисто поднялся. Виктор с мокрецом тоже.
- Я приму к сведению все, что услышал сегодня, - объявил по-
лицмейстер. - Ваш тон, сударь, оставляет желать лучшего, однако я
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида