из наших дорожных карт.
Указание вновь приобрело актуальность, и третьего июля,
вскоре после полудня, я выехал из дома и направился в
Иглхилл. Добравшись до одного
городка неподалеку от нужною места, я снял комнату в
мотеле, пообедал и довольно рано лег спать.
Ровно в семь утра я выехал на перекресток дорог под
названием Иглхилл. Местечко состояло из двух-трех домишек,
гаража и магазинчика,
размещавшихся у распутья проселочных дорог. Мягко говоря,
ничего примечательного. Все вокруг выглядело так, словно за
последние тридцать-сорок лет
тут ничего не менялось. Я остановил машину у обочины, и
принялся ждать на виду у нескольких местных жителей,
которые сидели у гаража и с
любопытством меня разглядывали.
Ждал я около часа, но ровным счетом ничего не
произошло. За это время ко мне никто не подошел. Я не
чувствовал ничего, кроме первоначального
возбуждения, которое постепенно сменялось разочарованием.
Наконец, когда стрелка часов миновала цифру восемь, я завел
двигатель и, сопровождаемый
удивленными взглядами, вывернул на одну из проселочных
дорог. Я проехал около двух миль, но вокруг были обычные
фермы. Тогда я вернулся к
перекрестку, свернул на запад и проехал несколько миль в
этом направлении, но там было то же самое. Никто не подавал
мне знака, вокруг были только
поля и фермы. Я еще раз вернулся назад и направился на
восток — все то же. Мне пришлось опять остановиться на
своем посту у обочины, сидеть в
машине и ждать. В полдень я решил, что все это мне
померещилось, вернулся в мотель, выписался из номера и
перекусил. То ли Иглхилл оказался не тем,
то ли я что-то не так понял, то ли само указание было
розыгрышем или сном.
После долгих раздумий я понял, в чем заключалась моя
ошибка. Приглашение, или указание, не означало, что я
должен отправиться в Иглхилл и
материальном теле — напротив, мне следовало оказаться там в
бестелесном состоянии. Распоряжение не учитывало только
одной трудности: того, что мне
не так уж легко перенестись даже к определенному человеку,
не говоря уже о точном месте.
Остается плеснуть масла в огонь: много лет спустя, во
время встречи с одним государственным служащим, я начал
расспрашивать его о местечке
Иглхилл, не объясняя, почему оно меня так заинтересовало.
Он рассказал, что там находится особое федеральное
исследовательское учреждение. В то
время, когда я побывал в Иглхилле, оно как раз строилось.
Разумеется, эти сведения не должны были предаваться
огласке, — во всяком случае, мне не
хочется рисковать, и потому я даже изменил подлинное
название той местности. Так или иначе, я до сих пор
подумываю о том, что могло бы произойти,
если бы мне удалось явиться на встречу во внетелесном
состоянии.
Вот еще одна занятная история. Как-то раз моя компания
получила заказ на создание сети кабельного телевидения в
Шарлоттсвилле, штат Вирджиния.
Нам нужно было установить на вершине одного загородною
холма принимающую антенну. Владельцем пригорка был Рой —
невысокий, лысоватый и
энергичный человек с яркими голубыми глазами, обладавший
сухим и утонченным чувством юмора. Многолетний труд в
разбитом на вершине холма саду
на двадцать тысяч деревьев отпечатал на его морщинистом
лице не сходящий загар. Он был настоящим шотландцем и вел
переговоры с искусной
небрежностью, но, в конце концов, мы заключили весьма
разумную и честную сделку. И, помимо прочего, стали
друзьями.
Однажды в пятницу, после обеда, он подмигнул мне и
спросил:
— В карты играешь?
Меня переполнили старые, знакомые чувства:
— Во что именно?
— Ну, — сказал он, — некоторые не считают это покером,
потому что мы ввели в правила кое-какие изменения, но так
играть намного веселее. Ставка
десять-двадцать центов, так что состояния на этом не
сделаешь. Но пятницам мы собираемся вечерком в доме одного
приятеля. Недостаток только один:
никакой выпивки. Это самая старинная традиция игры в покер
в Шарлоттсвилле, она не нарушалась уже лет семьдесят, — а
это очень большой срок, поверь
мне. Если хочешь поиграть, я заеду за тобой куда угодно
около половины восьмого. Репетиция хора тебе понравится.
— Репетиция хора? — непонимающе переспросил я.
— Так говорят у нас в Вирджинии, — усмехнулся он. —
Некоторые сомневаются, что это занятие законно. Мы слышали
о том, как людей арестовали
за организацию азартных игр. Разумеется, у нас никто не
пытается на этом нажиться.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Договорились. В
половине восьмого отправляемся на "репетицию".
Я стал регулярным участником "хоровых занятий".
Конечно, мне не удавалось приходить каждую пятницу, но я
бывал там по меньшей мере дважды в
Пирамида