учениях Орфея, которых так строго придерживались его
приверженцы, несовместима со сладострастием и грубой
безнравственностью популярных обрядов. Сказание об
Аристее, преследовавшем Евридику и загнавшем ее в лес,
где змей причиняет ей смерть, очень простая аллегория,
которая частично была объяснена в древнейшие времена.
Аристей - это грубая сила, преследующая Евридику,
эзотерическую доктрину, загоняя ее в лес, где змей
(эмблема каждого солнечного бога, которому в его
грубейшем аспекте поклонялись даже евреи) убивает ее, т.
е. принуждает истину стать еще более эзотерической и
искать убежища в Подземном мире, который не есть ад
наших богословов. Кроме того, судьба Орфея,
разорванного на куски вакханками, есть другая аллегория,
показывающая, что грубые и популярные обряды всегда
более по душе людям, чем божественная, но простая
истина, и доказывающая большое расхождение, которое
должно было существовать между эзотерическими и
популярными верованиями. Так как гимны и Орфея и
Musaeus считаются утерянными со времени самых ранних
веков, так что ни Платон, ни Аристотель не могли
обнаружить ничего достоверного в песнопениях,
существующих в их время, то трудно в точности сказать,
что входило в их своеобразные обряды. Все же у нас
остаются устные предания и возможность делать из них
выводы: и эти традиции указывают на Орфея как на
принесшего свои доктрины из Индии, как на того, чья
религия была той же, что и у древнейших магов,
следовательно - той, к которой принадлежали
посвященные всех стран, начиная с Моисея, "сыновей
пророков", и аскетических назаров (которых не следует
смешивать с теми, кого громит Осия и другие пророки), до
ессеев. Эта последняя секта была пифагорейской сектой до
того, как они в какой-то степени скорее дегенерировали,
чем усовершенствовались в своей системе от влияния
буддийских миссионеров, которые, по словам Плиния,
обосновались на берегах Мертвого моря задолго до его
времени, "per saeculorum millia". Но если, с одной
стороны, эти буддийские монахи были первыми
учредителями монастырских общин и прививателями
строгого соблюдения монастырского устава, то, с другой
стороны, они также были первыми насаждателями и
популяризаторами суровых добродетелей, пример которых
был подан Шакьямуни и которые до этого обнаруживались
только в отдельных случаях известных философов и их
последователей, добродетелей, которые два или три
столетия спустя проповедовал Иисус и которые
осуществлялись несколькими христианскими аскетами, а
затем были постепенно оставлены и даже совершенно
забыты христианской церковью.
Посвященные назары всегда придерживались этого
устава, которому до них следовали адепты всех веков: и
ученики Иоанна были только отколовшейся ветвью ессеев.
Поэтому мы не должны смешивать их со всеми теми
назарами, о которых говорится в Ветхом Завете и которых
Осия обвиняет, как отделившихся или предавшихся Бошет
(см. еврейский текст), что означало величайшую
возможную мерзость. Делать вывод, как это делают
некоторые критики и теологи, что это означает посвятить
себя целомудрию или воздержанию, - значит или
умышленно искажать истинное значение, или же быть
полным невежою в еврейском языке. Одиннадцатый стих
первой главы Михея наполовину истолковывает это слово
в его замаскированном переводе: "Исчезни ты, обитатель
Сафира", и т. д., а в оригинале этим словом является
Бошет. Несомненно, ни Ваал, ни Иахох Кадош со своими
кадешимами, не был богом аскетических добродетелей,
хотя "Септуагинта" называет их так же, как и галлов -
совершенными священнослужителями - ?????????????,
посвященными и освященными Великий Сод кадешимов,
что переведено в "Псалтыре" [LXXXVIII, 6], как "собрание
святых", был ничто другое, как только мистерия
"освященных" в том смысле, какой придал этому слову
Вебстер.
Назаретская секта существовала задолго до появления
Моисеевых законов и зародилась среди людей, наиболее
враждебных к "избранным" Израиля, а именно среди
людей Галилеи, древней olla-podrida
идолопоклонствующих народностей, где была построена
Назара, нынешний Назарет. Именно в Назаре древние
назории или назириаты проводили свои "Мистерии
Жизни" или "собрания", как теперь переводят это слово
[257, II, 305], которые были ничто иное как тайные
мистерии посвящения, совсем другие по форме, нежели
популярные мистерии, проводимые в Библе в честь
Адониса. В то время как истинные посвященные из
отверженных галилеян поклонялись истинному Богу и
имели трансцендентные видения, - чем в это время
занимались "избранные"? Иезекиил рассказывает нам об
этом (гл. VIII), когда описывая, что он видел, говорит, что
форма руки взяла его за локон на голове и перенесла его из
Халдеи в Иерусалим.
"И стояли там семьдесят человек сенаторов дома Израилева...
"Сын человеческий, видел ли ты, что эти древние... делают в
темноте?" - спрашивает "Господь". "У дверей дома Господа... смотри,
сидят женщины и оплакивают Таммуза" (Адониса).
В действительности, мы не можем предполагать, что
язычники когда-либо превосходили "избранный" народ в
неких позорных мерзостях, в которых их собственные
пророки так щедро их обвиняют. Чтобы поверить этой
Пирамида